которой явилась выработка своеобразной трактовки понимания непреложной истины: деньги – это ВСЁ!..
Разумеется, Бенджамину Линку не было до того никакого дела: ему дано задание, и его необходимо во что бы то ни стало выполнить. И поэтому он не слишком-то обременял и отягощал себя размышлениями над судьбами этих людей, напяливая на ноги ботинки с высоким подъёмом. В обычной обстановке будничных дней он никогда не позволил бы себе воспользоваться подобной обувью: она слишком сковывает движения. Но были дни, когда он без всяких раздумий надевал её, уходя на задания по проведению акций на уничтожение, аналогичных сегодняшней.
А весь секрет заключался совсем в малом: ботинки были снабжены высокими, съёмными каблуками, тонкая, полая оболочка каждого из которых вмещала в себя пластиковый заряд мощной взрывной силы с встроенным микрорадиоуправляемым детонатором. Незаметные, отработанные движения ног, и каблуки остаются на полу в непосредственной близости от будущей жертвы: под столом, под диваном, под креслом, или ещё в каком укромном, скрытом от глаз, месте. Оставалось только лишь покинуть помещение, отойти на безопасное расстояние и нажать на кнопку миниатюрного, карманного устройства дистанционного управления. Это так же было одно из хитроумных «изобретений» Эдди, которое он держал в строжайшей тайне ото всех…
Сделав своё дело, Линк в спешном порядке покинул территорию бывшей резиденции Бальдомеро Наваррэса, оставив за собой груды дымящихся развалин и горы трупов. Правда, пришлось изрядно повозиться с раздвижными воротами, двери которых упорно не хотели раздвигаться в разные стороны. Но и эта задача оказалась вполне разрешимой. Миновав виадук заградительного рва, «опель-кадет» в одно мгновение скрылся за частоколом стволов тропических деревьев…
– Хэлло, Бен! – приветствовал на ходу улыбающийся Рунгштольф, с распростёртыми объятиями направляясь ему навстречу. – Браво! Я уже в курсе дела и рад, что не ошибся в вас. Только что по радио сообщили о большом несчастье, постигшем наших общих друзей. Какая жалость! Да упокоит Господь их души! – Он сделал серьёзное лицо и, возведя взор свой в потолок, перекрестился…
Уже ближе к вечеру, отпраздновав «знаменательное» событие, Рунгштольф вновь воротился к разговору о набивших ему оскомину проблемах.
– Есть ещё одно неприятное обстоятельство, – посетовал он, сокрушённо покачав головой. – С некоторых пор этот Квинт стал совать свой нос не туда, куда следует. Он, видимо, что-то пронюхал о некоторых щекотливых, обратных сторонах моей деятельности и пытается вторгнуться в сферу не дозволенного. Представляете?, он даже как-то однажды посетил мою галерею с частной коллекцией картин. Долго ходил, что-то присматривался, всё чего-то вынюхивал, а потом возьми, да и спроси о тех, вами презентованных мне когда-то, четырёх художественных полотнах из Крутогорска. Я даже опешил: откуда ему знать
