Крутогорском, посылая с небес в его сторону нескончаемые потоки нудного, моросящего, холодного дождя. А где-то там, за городом, в кромешной, сырой тьме ночи, в невидимых нагромождениях чёрных, грозовых туч сверкают зловещие огненные ленты разрядов линейных молний. Сверкают они непрерывно, то тут, то там, на какие-то мгновения озаряя вспышками своими далёкие, разрозненные участки крутогорских степей, словно играя в солнечные зайчики и гоняясь друг за дружкой. Непрерывные отзвуки грозовой канонады и всепроникающая сырость наэлектризованного воздуха заставляют городских жителей попрочнее захлопнуть окна своих квартир и поплотнее задёрнуть шторы: так, кажется, вроде бы надёжнее и уютнее.
Только одному человеку не сиделось дома в такую непогоду. В полдвенадцатого ночи, вырулив из ворот особняка, по мокрому, асфальтированному шоссе, неслась легковая, старенькая «Победа». За рулём, в плаще с откинутым капюшоном, сидела Таня Ремез: она спешила за город, навстречу грозе. Эх, и перепало бы ей от отца по пятое число, прознай он о подобных проделках дочери. Но Степан Павлович вот уже как неделю отсутствовал дома: он пребывал в отъезде, в месячной командировке на курсах повышения квалификации директорского корпуса средних учебных заведений.
Вот уже как пять дней, похожих один на другой, как близнецы, на дворе стояла несвойственная для этих мест, дождливая, грозовая погода. По городу поползли слухи, что многие жители Крутогорска стали очевидцами и свидетелями появления шаровых молний. Появлялись они в самых неподходящих, казалось бы, для этого местах: то вырастали до внушительных размеров из электрических патронов и розеток; то выскальзывали из всевозможных щелей и отверстий; то, скользя по стеклу, степенно переваливали через оконные форточки и, словно у себя дома, разгуливали по квартирам… Но больше всего их видели в степи. Вот как раз туда и направляла свою машину Таня Ремез.
– Прямо до слёз обидно, – мысленно сетовала она на себя в последние дни. – Если уж по справедливости, то первой увидеть их должна была я: ведь именно мне это сейчас больше всех нужно.
Два дня кряду – сегодня – третий, – гонялась она в степи за грозовыми разрядами, и всё безрезультатно. Со своим, оригинальной конструкции, малогабаритным спектроскопом, разработанным и изготовленным совместно с Малышевым, и мастерски насаженным на объектив фотоаппарата, заправленного цветной плёнкой, последние дни она не расставалась с ним ни на минуту: она, даже когда отходила ко сну, клала его себе под подушку. Но сейчас она уже мчалась навстречу непогоде с чувством уверенности в справедливости утверждений о реальности существования подобного природного феномена. Причиной тому послужил курьёзный случай, произошедший сегодня в стенах родного института…
Шла вторая пара занятий. Студенты физфака отрабатывали очередные практические занятия. В стенах лаборатории царила сосредоточенная, деловая обстановка, сопровождаемая звуками щелчков тумблеров и переключателей
