не было никакого желания быть мужчиной или даже продолжать носить маскировку Гейки. Нет, она желала привилегий мужчин, и в этот момент ей стало совершенно ясно одно: ни ей, ни кому-либо другому не обязательно быть мужчиной, чтобы иметь их.
Она бросила хмурый взгляд на библиотекаря, когда он развернул свиток, в котором, по его словам, скорее всего, содержалась необходимая информация.
Он дрогнул под тяжестью ее взгляда.
– Спасибо, человек! – воскликнул Гейки, похлопав его по спине. – А теперь ступай!
Выскользнув из-под руки Гейки, мужчина моргнул, вероятно, озадаченный их странным поведением, и удалился.
– Верни меня обратно! – прошептала Миуко, как только он ушел. На щеках Гейки появились ямочки.
– Уже сделано.
Она ощупала свое лицо – гладкое. Коснулась груди – на месте. Убедившись таким образом, что действительно стала собой, она со вздохом опустилась в кресло.
– И что теперь? – поинтересовался Гейки.
– Теперь я буду читать.
– Но это не весело!
– Знаешь, что было бы весело? – Миуко притянула к себе раскрытый свиток. – Использовать твою магию, чтобы никто нам не помешал.
– У вас, людей, странное представление о веселье, – проворчал Гейки, но нехотя подчинился.
В течение нескольких часов Миуко корпела над изучением мира духов, от академических до апокрифических. От скуки Гейки даже присоединился к ней на некоторое время, развернув ряд рисунков, на которых были изображены жрецы Ноябрьского Бога Накаталоу [20], использовавшие заклинания для изгнания демонических духов и пленения их в безобидных предметах вроде камней, пустых ракушек и талисманов, вырезанных из бивней свиней.
– Взгляни! – объявил он. – Прелестно!
– Ага-а. Там говорится что-то о проклятиях?
– Не знаю.
– Тогда отложи это для меня и продолжай искать.
– Но она единственная с картинками!
И лишь поздним вечером, уже после того, как Гейки стал причитать, что если в ближайшее время не поест, то исхудает, то от него останутся одни клюв да кости, Миуко обнаружила длинное стихотворение, написанное странствующим монахом, который первым прошел путь по дороге, ставшей впоследствии известной как Очиирокай, или «Путь Тысячи Шагов».
Начинаясь на юге, дорога протянулась через всю Авару, извиваясь и петляя, словно река, соединяя Двенадцать Небесных Домов, каждый из которых посвящен поклонению отдельному Лунному Богу.
Гейки заглядывал через плечо, пока она читала отрывки вслух. В нескольких высокопарных строках стихотворения описывалось, как обыденные проклятия, наложенные, к примеру, духами лисиц или мелкими демонами, могут быть устранены обычными жрецами, но лишь последователи Амьюнаса, Бога Декабря, могли снять проклятие, столь же грозное, как и поцелуй шаоха.
И их можно было отыскать только в Доме Декабря, отдаленном храме, возведенном
Дословно «замыкающий, сопровождающий дух». Один из двенадцати Лунных Богов, Накаталоу управляет сменой времен года с осени на зиму. В связи с этим он тесно связан с закрытиями и завершениями: заходом солнца, заключением под стражу, подписанием договоров, долей секунды между бодрствованием и сном и т. д. Его животные – кабан, фазан и лунный медведь.
