«веселым».
На следующий день, то есть в субботу, я пригнал своих подопечных чуть раньше, чем полагалось. В клубе МТС должны были показывать фильм «Седьмое путешествие Синдбада». Но, к сожалению, только когда я прибыл в поселок, узнал, что этот фильм отменили, поэтому мы с отцом подремонтировали ограждения загона. Я, приседая на корточки, держал снизу прутья, а отец, вдевая их в поперечные, прижимая друг к другу, укреплял. И вдруг он, подняв голову и глянув в сторону сыродельного цеха, удивленно произнес:
– Вот это да-а-а! Что это он так, пешком? Чудеса! Вроде и не выпивши. Ни разу не видел, чтоб Зейнал домой пешком пришел.
Меня раздирало любопытство. Я поднялся на цыпочки, посмотрел сквозь щели прутьев. Отец, проверив, как мы отремонтировали ограждения, сказал:
– Ладно, сынок, бросай. На сегодня хватит.
И, переходя арык, достал из кармана папиросы «Казбек», закурил, присел под тутовником на один из пеньков. Я тоже опустился рядом.
Как всегда, элегантно, красиво одетый в костюм и плащ Зейнал, подходя к нам, поздоровался с отцом за руку и, не боясь испачкать свои брюки, откинув полы плаща, тоже присел на один из пеньков. Отец протянул ему папиросы:
– Закури…
– Нет, вы же знаете, я не курю. И вы бы не курили, а… Слышу ведь, как кашляете!
– Ты прав, сынок… Но не могу… это… А чего ты сегодня пешком?
– Да вот, решил… Поправляться я стал, нехорошо. И жена ворчит! Поэтому надо немного и пешком ходить, – сказал Зейнал и, выдержав небольшую паузу, продолжил:
– Дядя Салех! Сегодня мы обедали кое с кем из милиции… Сами знаете, они часто заходят к нам в магазин – приходится с ними дружить. Честно говоря, нелестно отзывались о нашем поселке. Ну и еще разговор зашел про этот случай. Ночью, у реки… Про погибшего… Там вроде все ясно: убили одного из наших товарищей. Но про второго… Мне показалось, что ко второму они относятся с сомнением. У меня прям после разговора с ними в душе горький осадок остался. Вы мне можете рассказать, что же на самом деле у реки произошло?
Отец, усмехнувшись, глубоко затянулся и, несколько раз надрывно кашлянув, сказал:
– Я их не осуждаю. У них это… ну, выработалось недоверие к людям.
Отец опять достал папиросу, начал ее нещадно мять. Потом, не зажигая, положил обратно в коробку:
– В общем, так-то я понимаю их скептицизм! Но это не сказки, а реальность. Пусть еще раз допросят меня, ребят. Не бывает ничего вечно тайного! Все рано или поздно станет известно. А что касается поселка…
Отец, не договорив, опираясь на меня, встал, я тоже. Было уже почти темно. Попросив меня загнать овечек в загон, отец направился домой. Зейнал, тоже встав вслед за отцом, спросил:
– Дядя Салех, а за что вы сидели?
Я хотел было возмутиться таким наглым, хамским вопросом, но отец очень спокойно, не останавливаясь, как бы себе ответил:
– Дела давно минувших дней, мой мальчик!
Эпизод 10. Безмолвные Связи
С
