нелепого союза, но поспешила: едва только оборвав общение с Ягелевым, моя лучшая подруга будто и не думала вновь заговаривать со мной.
За нашей партой мы сидели молча, в столовке давились неловкой тишиной, и даже домой она предпочитала уходить без меня. Любые мои попытки заговорить с лучшей подругой заканчивались напряжённым молчанием, в лучшем случае – она могла лишь отвернуть взгляд и ответить холодное «понятно». Я всё никак не могла понять, что же происходит, пока однажды, стоя у доски, не заметила, сидящего за второй партой Ягелева. Как дурачок, он радостно улыбался в экран своего телефона и увлечённо строчил кому-то сообщение. С любопытством я перевела взгляд на последнюю парту, за которой сидели мы с Дашей. Какого же было моё возмущение, когда я увидела, что та время от времени поднимает жужжащий от уведомлений смартфон, что-то печатает в нём и вновь откладывает на край стола. Лицо её при этом не пропускало никаких эмоций и оставалось неизменно равнодушным.
«Вот же стерва! – подумала тогда я. – Переписывается со своим дружком и думает, что я не замечу!»
Последней каплей стал день, когда Даша в очередной раз без объяснений отказалась идти домой вместе со мной. Алексеева который день уже сидела во внутреннем дворике школы, укрывшись вместе с рюкзаком в тени карниза крыши спортивного зала. Ледяной ноябрьский ветер трепал её куртку, и, вся съёжившись от холода, она сидела так, чтобы из окон школьных этажей её не было видно.
Я появилась в дверях трудового класса, ведущих на улицу, и сначала Даша меня даже не заметила.
– От меня прячешься? – равнодушно произнесла я, глядя на неё исподлобья и стараясь скрыть в голосе раздражение.
Даша вздрогнула и перевела на меня испуганные голубые глаза.
– Можешь не отвечать, – вздохнула я, устало опершись одной рукой о дверной косяк. – И ничего мне не объяснять. То, что я не отличница, как некоторые – ещё не значит, что я глупая.
Я сделала несколько размеренных шагов по направлению к Даше, очерчивая подошвой осенних сапог круги по песчаной дорожке. Взгляд мой был устремлён на землю, в то время как Даша следила за мной, не отрываясь ни на секунду. С каждым моим шагом она всё сильнее вжималась в спинку скамьи.
– Да, я может, не пишу все контрольные на «отлично», – монотонно продолжала я. – Не езжу на олимпиады и не разбираюсь в квантовой физике, да и в целом не такой я интересный собеседник, чтобы переписываться со мной даже на уроках…
Я поравнялась со скамьёй и одним рывком плюхнулась рядом с Дашей, едва не придавив собой её рюкзак. Алексеева вздрогнула и отпрянула в сторону, прижав к своей груди портфель и смущённо отводя взгляд прочь. Я помолчала мгновение, а затем повернула голову на подругу и произнесла негромко, но очень вкрадчиво:
– Но я хотя бы не предаю тех, кто мне дорог и кому дорога я.
Алексеева, испуганно съёжившись, осторожно подняла на меня голову. Я смотрела на
