наша борьба делает нас лучше их – сильнее.
Я втайне надеялась, что она напишет: «Не приезжай!» Но это не в духе Тэнни. Она хочет, чтобы я сама сделала выбор.
Не знаю, как ей объяснить, что для меня это шанс показать, как сильно я изменилась за этот год и больше в них не нуждаюсь.
У меня в памяти всплывает разговор с Такером: Истон выиграл приз. Я открываю «Гугл» и ищу упоминание о том, что он выиграл, но ничего не нахожу.
Переключаюсь на страницу Истона, но там ничего о том, куда он собирается дальше, ничего о Саре.
Я закрываю глаза и в миллионный раз повторяю себе, что в колледже все будет по-другому. Я наконец вырвусь из промежуточного состояния, в котором жду Истона, родителей или саму себя.
Мне надоело ждать, пока меня спасут или пока я найду себя, потому что я слишком боюсь, что человек, которого я обнаружу, кого-то разочарует.
Я отправляю сообщение Такеру.
Эллис: Подвезешь меня в аэропорт?
Такер:
Заберу тебя в семь. Будь готова. Ждать не буду.
Он отвечает сразу, будто знал, что я напишу. А потом приходит еще одно сообщение.
Такер: И так как я знаю, что тебе интересно.
Он отправляет ссылку на новость о том, что подросток из Индианы выиграл национальный поэтический конкурс в «Нью-Йорк Трибьюн», а также ссылку, где купить журнал со стихотворением.
Эллис: Что это?
Такер: Так смешно, когда ты начинаешь играть.
Кстати об играх.
Готова встретиться с Истоном?
Эллис: Я планирую сказать ему, что ты мой новый парень.
Такер: Фу, гадость! Прекрати говорить такие вещи, я же только что поел.
Эллис: Увидимся в семь, Дятел.
Он отправляет мне эмодзи со средним пальцем, и остаток ночи я лежу в постели. Не сплю, думаю о Саре на фотографиях Истона. Мне трудно не думать о том, что это было неизбежно. Они же постоянно то сходятся, то расходятся. Сара воплощает все то, кем никогда не буду я: ухоженная, уверенная в себе, популярная.
Я ненадолго засыпаю, убаюканная своими жалкими мыслями, словно колыбельной. Проснувшись, собираю чемодан и иду к машине, что уже стоит рядом с домом. Выхлопные газы поднимаются клубами в прохладном утреннем воздухе.
Сонная тетя обнимает меня.
– Рада, что вернешься домой? – спрашивает она.
Мои слова не кажутся ложью:
– Неплохо увидеть всех в последний раз.
Это правда. Стоит доказать себе, что я в них больше не нуждаюсь. Ни в ком. Я изменилась, повзрослела и закрыла те части своей души, которые мне больше не нужны.
И мне не нужны Олбри.
Я опускаюсь на пассажирское кресло, и Такер, нахмурившись, окидывает меня взглядом.
– Ты уже выпила кофе?
Не отвечая, я отворачиваюсь к окну.
В аэропорту Такер фотографирует нас с багажом.
– Мне нужно, чтобы фоном виднелся аэропорт, –
