и пошла плясать под музыку из колонок. Вот-вот должны были дать отмашку на штурм корабля. А я смотрела на «живчик» и не могла решиться. Пробовать или нет?
Я осмотрелась и увидела панка. Парня с рюкзаком и в черном худи. Волосы торчком – сплошь ярко-зеленые, пирсинги в ушах и татушка на шее. Мне тогда подумалось, что ему моя таблетка будет по вкусу.
– Простите, вы не хотели бы… – умолкла я, когда панк обернулся, и это оказалась девушка. А вместо рюкзака – переноска. С грудным малышом.
– Что? – спросила она, увидев мою реакцию. – Что-то хотела?
– Э… Я думала предложить вам «живчик». Хотите?
– Да нет, спасибо, – улыбнулась неформалка. – Мне такое нельзя. Я грудью кормлю.
– О, – поняла я.
– Меня зовут Кира. А это – Катюша. «Привет, хорошая тетя», – махала мама детской ручкой, будто это говорила сама девочка.
– Хах… Такая прикольная. А вам не страшно тут с ребенком? Вдруг ее кто-то обидит?
– А кто ее обидит? Пускай только попробуют. Я сама кого хочешь могу обидеть, – нахмурила брови Кира, но затем рассмеялась. – Да шучу я. Никого я не обижу. Просто Гринпис – моя жизнь, я в нем состою еще со школы. Кочую по свету, помогаю людям, спасаю зверушек, природу. Вот и здесь, во Владивостоке, нужна помощь. Мы ведь просто постоим тут с Катюшей и ручками помашем. Да, малышка? – чмокнула она Катюшу в щечку. – Мы не агрессивные, нас никто трогать не станет. Мы закон не нарушаем и просто постоим, поддержим людей зеленым флажочком.
Кира дала Катюше флажок, и она зашлась махать им как игрушкой.
– Хе-хе-хе… – умилялась я этой картине. – У вас чудесный ребенок. А сами вы – отважная мать. Я вас уважаю. Правда… Такие как вы достойны уважения. Желаю вам счастья, Кира. И вам, и вашей доченьке. Пока, Катюша, – помахала я ладошкой.
И Катюша помахала мне в ответ. С такой красивой лучезарной улыбкой ребенка… Что мне стало стыдно держать в руке эту таблетку – этот сомнительный «живчик». Если Кира говорит, что ей нельзя, то и я не буду.
Кивнула самой себе и положила ее в карман. И там опять наткнулась на сережку.
– Блин, девчонки… – была расстроена Вероника. – Я посмотрела фотки – у меня сережка пропала. Только купила на днях – и уже профукала. Где-то тут потеряла, видать. Ребят, вы никто не видели сережку под ногами? Разойдитесь, пожалуйста, я хочу найти сережку!
– Не это ищешь? – протянула я ей то, что нашла у Богдана в гостиной.
Такая маленькая, аккуратненькая серьга с прозрачным камешком вроде бриллианта. Под кудрявыми волосами даже не заметно. Но желание спросить и предложить вдруг назрело само по себе. Неужели это ее серьга?
– О, подруга… – расплылась она в улыбке, – ты нашла мою сереженьку.
– Видимо, да. Так и есть, – сказала я и с иронией хмыкнула.
Вопрос решился сам собой.
– А где она была? – уже цепляла себе серьгу Вероника. – Ты ее с земли подобрала? Блин, надо было вытереть. Случайно нет антисептика?
– У Богдана
