отхлебнул из чашки и потряс передо мной пакетиком с таблеткой.
– Мне дала это подруга. Сказала – витамины. Аскорбиновая кислота.
– Пф… – поперхнулся капитан и даже закашлялся. – Аскорбиновая кислота? Хе-хе-хе… Сомневаюсь.
– Так а что же это на самом деле? Вы знаете?
– Это твой билет на нары, моя прелесть.
– То есть… вы меня что, посадите? Без экспертизы?
– Конечно, – прищурил он левый глаз и снова присосался к чашке. – Естественно. Это ж наша работа. Мы находим наркодилеров и сажаем их в тюрьму. Вот, один из них сидит в моем кабинете.
– Но я… – трясла я головой. – Но я не наркодилер, это просто ошибка, недоразумение. Я даже эту таблетку не хотела брать.
– Ага, все так говорят… Где остальное? Спрятала? Сделала закладку? Скажи координаты – может, скостим немного срок. А?
– Что? Закладку? Какую еще закладку? В браузере, что ли?
– О… Как я обожаю эту вашу придурь. Когда идешь вам навстречу, а вы из себя корчите дебилов. Ладно, – отодвинул капитан свой кофе, выпив от силы треть, – так значит, закладки нет – ты остальное продала? Только одна осталась?
– Да и не было других…
– Нет-нет-нет, я на это не куплюсь, даже не думай. – Он взял со стола ручку и ткнул ею меня в нос. – Если не продала, то отдай все мне. Того требует закон. Отдашь мне остаток – я тебя пожалею. На первый раз, так сказать.
– Но… – впервые я жалела о том, что не имею пакета странных витаминок. – У меня их и правда нет.
– А что у тебя есть? Что ты мне можешь предложить?
– Предложить?
– Угу, – как-то хитро улыбнулся капитан. Он встал из-за стола, подошел к двери и защелкнул замок. – Подумай сама. Ты молодая, симпатичная, попала в неприятности. И сейчас твоя судьба всецело зависит от мужчины. От меня, – нагнулся он и посмотрел в мои глаза. – Ты ведь это понимаешь, правда? Я могу тебя отпустить.
– Тогда отпустите.
– Если я запротоколирую находку, эту милую таблеточку – тебе светит приличный срок. Будешь сидеть в изоляторе и видеть небо сквозь решетку… Небо в клеточку, друзья в полосочку, – упивался он властью надо мной. – Ты хочешь такой жизни?
– Нет, – собирались у меня слезы. – Не хочу.
Я себе представляла, как будет страдать от этого мама. Как ей будет стыдно за меня, как ей все подряд будут говорить об этом в церкви. Это будет страшный позор для семьи, и ради спасения я была готова пойти на жертвы. Пойти на уступки. Вот только знать бы, чего он хочет от меня сейчас?
– Мы ведь оба знаем, что тебе не место в обезьяннике, правда? – приговаривал капитан и гладил меня рукой по макушке. – Конечно, правда. Обезьянник – он для обезьян. Он для таких, как эта макака с зелеными волосами, да? Вот ее мы оставим в клетке. А тебя… Тебя мы отпустим. Ты совсем другое дело.
Я подняла глаза и посмотрела на него уже другим взглядом. Говоря в таком тоне о Кире, он все только портил. Он пробуждал во мне нечто темное. Что-то такое, что не давало
