тётя Зина.
– Какая же я тебе, тётя?
– Это же наш Андрон! – восторженно воскликнул Мамаев.– Лучший клавишник всех времён и народов.
Зинаида Модестовна решительно закрылась.
– Проходи, не обращай на неё внимания.
– Может быть, я не вовремя?
В ответ Мамаев принялся взахлёб рассказывать. Оказалось, утром был застрелен известный в городе банкир Игнат Гайдаров, живший в соседнем подъезде. Единственный выстрел прозвучал в тот момент, когда Игнат Цукеримович обернулся, чтобы по привычке помахать жене ручкой. От полученного в грудь свинца он скончался не приходя в сознание в машине «скорой помощи».
– Остались годовалые близняшки и красавица жена, – печально произнёс Руслан. – Так жалко их.
– Нас бы кто с тобой пожалел! – раздался из-за двери пронзительный голос Зинаиды Модестовны.
Предположительно, стреляли с крыши или с верхних этажей. Мамаевы живут на восьмом. Поэтому и к ним уже несколько раз наведывались кинологи, милиционеры, «омоновцы».
– А я как обычно вышел на балкон, чтобы распеться, – продолжал лепетать, учащённо мигая глазами, Руслан, – только рот открыл, а тут…Господи, спаси и сохрани…Хлопки – чпок, чпок…
– Болтал бы ты поменьше, Руслик, – шипела бдительная мама, – ведь жучки-паучки нам повсюду поставили.
– Когда? И кто? Ты никого и на порог-то не впустила, запричитала, ничего не видели, не знаем.
– Они всё успели сделать.
Руслан с рождения живёт с мамой, не расставаясь с ней ни на минуту. Суровая и властная, она легко подавляла и продолжает подавлять все его свободные порывы. А ведь когда-то ему, выпускнику Казанской консерватории, предвещали большое оперное будущее, его приглашали петь в столице. Но в результате – пение в церковном хоре и редкие концерты в санаториях, полная зависимость от крохотной маминой пенсии. Андрон же, в прошлом пианист -преподаватель, а теперь ресторанный клавишник, процветал, играл на свадьбах и банкетах, жил один на широкую ногу. Он сейчас уже жалел, что зашёл к приятелю. Утреннее убийство, шипение Зинаиды Модестовны, и вообще, к чему это посещение.
– Руслик, говорят, что яблоки укрепляют голос. Эта антоновка тебе.
– Спасибо. Только видишь, Андрон, что у нас творится. Не до яблок, – грустно отвечал Мамаев.
– Да этих «новых русских», деловых стреляют ежедневно. И что же теперь? – распалялся гость.
– Я так хотел распеться на балконе.
– Ну и пой! Ты выйди на балкон. Не бойся. Давай вместе выйдем?
– Я вам выйду, – откликнулась грозно Зинаида Модестовна. – Подстрелят вас, как куропаток, будете знать.
– Кто нас подстрелит? Кому мы нужны? – забурлил Руслан, распахивая дверь балкона.
Белым вихрем вырвалась Зинаида Модестовна из своей комнаты, отбросила друзей на старенький диванчик. Алисов даже потерял дар речи от изумления. От вихря доносилось:
– Благодетель! С яблочками заявился.
– Мама, – скуксился Руслан.
