же я не могу поехать с тобой? – спрашивала, провожавшая его Клара. – Я ведь твоя жена. Ты никогда не берёшь меня в родную усадьбу.
– В другой раз, – отмахнулся Фёдор. – Не стоит тебе сейчас туда ехать. Вдруг оттуда, что – нибудь пропадет, – попытался он подшутить над женой.
Клара тяжело вздохнула.
– Я слышала это много раз.
– Не сердись. Сейчас правда не лучшее время, – намекнул он на причину отъезда.
Клара вновь тяжело вздохнула. Фёдор поцеловал жену в лоб и сел в экипаж. Вот и свершилось то, о чем предупреждал его дождь.
Когда вся семья собралась в гостиной сразу после поминального обеда, тётушка Варвара читала и читала молитвы за упокой души усопшей, хотя матушка просила этого не делать.
– Саша не объявлялся? – спросил Фёдор у дядюшки Льва.
Тот покачал седой головой.
Фёдор нахмурился. Это ему не нравилось. Александр был наследником графского титула, и никогда не пренебрегал своими обязанностями. А тут… Пропустил похороны тех, кого должен чтить выше собственной жизни – родителей. Это было высшей формой неуважения.
Камердинер, что служил в их столичном доме, сказал, что Александр там был, но уехал верхом, не сказав куда. Брат, словно от чего – то бежал.
Вскоре дело прояснилось. Заступивший на пост начальника Тайной Канцелярии Владимир, рассказал, что Александр уехал, оставив лишь просьбу его не искать.
Фёдор негодовал.
– Да, чтоб этому дураку провалиться, – ругал он брата на чём свет стоит.
На старой квартире было холодно, и Фёдор решил не снимать пальто, меряя комнату шагами. Иван смешивал краски. Он был худ, бледен, а в глазах разливалось чернильное море.
– Как он мог вот так все бросить… Бросить нас всех. Уйти, ничего не объяснив. Какой же он все-таки эгоист. На такое мог быть способен любой, но Сашка… Да что ты всё молчишь, вымолви хоть слово, – не выдержал он гнетущей тишины.
– Что толку распинаться? Он ушел, а мы остались. О чем действительно стоит беспокоиться, так это о наших жизнях, – тихо сказал Иван, не отрываясь от своего занятия.
– Ты как всегда прав, – вздохнул Фёдор и присел на оставшуюся в квартире кровать. – И всё же я не понимаю причины его поступка.
– А ты, когда – нибудь в чем – то понимал его?
Мужчина задумался, а потом выдал тихое:
– Нет.
Иван покивал головой.
– Ах, точно, – вспомнил Фёдор. – Я зашёл совсем по другому поводу. Расскажи мне, что у тебя происходит?
Но ничего кроме тяжелых вздохов и отрицаний слабым голосом, Фёдор так и не добился. Брат смешивал краски и продолжал наносить на холст мазки, словно находясь в полном одиночестве. Его молчание злило Фёдора больше, чем поступок Александра. Этот визит в квартиру стал последним. Больше Иван не открывал брату дверь, ссылаясь на грандиозную работу, которую он продемонстрирует позже.
Вопреки
