особе, как ты…
– Тот самый ювелир? – глаза Надежды вспыхнули алчностью.
– Но признаться, он мне не по душе.
– Почему?
– Слишком тихий, слишком неприметный. Он словно большое белое пятно, глазу не за что зацепиться, – чуть нахмурился Олег. – Ни друзей, ни семьи. Ни пьет, ни курит. Он… странный. Кто знает, что у него на уме? Да к тому же у него сын.
– Богат говоришь? Вряд ли он многого хочет. А ребенок, это ерунда.
– Не спеши с решением. Ещё есть Шилов, то же довольно богатый и видный.
– Это тот в бархатном камзоле?
– Да.
– Нет, – фыркнула Надежда. – Я танцевала с ним и могу сказать, что этот франт довольно приставуч, так и норовил прижаться поближе. Он не подходит. Я уже испытываю к нему отвращение.
Олег вздохнул:
– Поступай, как знаешь.
– Ты ведь меня поддержишь? – спросила Надежда, смотря ему в глаза.
– Всенепременно, – улыбнулся Олег и они раскланялись друг другу. Вальс сменился полькой.
Надежда хорошо осознавала, что попытка у неё была только одна. Вряд ли судьба вновь милостиво подкинула ещё одну возможность. И Надежда сделала ставку на незаметного, как выразился Олег, Сергея Горячего. Он казался ей глиной, из которой можно было слепить всё, что пожелаешь, и Надежда верила, что ей это под силу.
Она была мила и приветлива с ним, напросилась на танец, хлопала ресницами, интересовалось его делами, делала всё, что успела почерпнуть у тётушки Алёны. И уже к концу вечера по его блестящим за тонкой оправой очков глазам и легкому румянцу на щеках, она поняла – его сердце теперь у неё в руках, и она может играться с ним, как Снежинка когда-то с пойманным мышонком.
Когда Орловы возвращались в столичный дом, тётушка Алёна, что ехала с Надеждой в одной карете шепнула ей на ухо:
– Не упусти своего шанца.
– Только не попади впросак, – сказал, услышавший Олег. – Не думаю, что он из тех, кто действует первым.
– А мне этот Горячев понравился, – как бы между делом заметила Вера. – Он скромный и галантный.
Олег скептически приподнял бровь.
– Матушка будет в ярости, – с сожалением сказал Константин. – Она с трудом смерилась с выбором Фёдора.
– Эту бурю можно пережить, – махнула Надежда рукой, почувствовав, как рядом сидящая тётушка Алёна вздрогнула. – Он ведь посвященный.
А следующим утром случилось то, чего Надежда и Вера так долго ждали – дневная столица открыла им свои объятья, пусть и в кампании Олега и Семёна.
– Ох, – вырвалось из груди Надежды, когда та прогуливалась с братьями и сестрой по Золотой Аллее. – Неужели я не сплю?
Экипаж брать не стали, от столичного дома Орловых до Золотой Аллеи было пятнадцать минут неспешной ходьбы. На их радость, погода выдалась солнечной и теплой. Сёстры обошлись легкими накидками и кожаными сапожками.
Стоило
