базы в области регулирования существующих общественных отношений. Основной идеей в данном случае стала обоснованная необходимость систематизации и кодификации законодательства.
В 1922 году был принят первый Уголовный кодекс Советского государства.
Рассматриваемый нормативный правовой акт в части первой («О контрреволюционных преступлениях»), в главе первой Особенной части («О государственных преступлениях») среди прочих контрреволюционных деяний содержал несколько статей о запрете совершения террористических актов. В качестве основной нормы, направленной на уголовно-правовое противодействие терроризму, выступала ст. 64 УК РСФСР 1922 г[58]. В соответствии с ней, преступным считалось участие в выполнении террористического акта. Конструктивными признаками этого деяния стали цель и характеристика возможных потерпевших. Так, в качестве цели была выделена контрреволюционная деятельность, понятие которой было отражено в ст. 57 УК РСФСР 1922 г. В ст. 64 УК РСФСР 1922 г. также был закреплен и исчерпывающий перечень лиц, в отношении которых и совершается террористический акт. Это представители советской власти и деятели революционных рабоче-крестьянских организаций.
По смыслу, исследуемое преступление представляло собой убийство или покушение на убийство представителя государственной власти в контрреволюционных целях по причинам и в связи с их служебной и общественной работой.
Все вышеизложенное дает нам основание констатировать, что на данном этапе, по мнению законодателя, терроризм представлял опасность государственной, а не общественной безопасности, о чем свидетельствует, в первую очередь, месторасположение нормы, а также характеристика жертв. Санкция ст. 64 УК РСФСР 1922 г. носила отсылочный характер, и наказание за совершение террористического акта было отражено в ч. 1 ст. 58 УК[59]. Традиционный подход в вопросе установления санкций, заложенный еще в предшествующих исторических памятниках, был сохранен и в УК РСФСР 1922 г. В качестве основного наказания применялась высшая мера наказания и конфискация имущества. Однако новым, ранее неизвестным направлением в области уголовного наказания стала возможность его дифференциации с учетом смягчающих обстоятельств и неосведомленности виновных о конечной цели совершаемого преступления. При наличии вышеназванных условий к лицам, причастным к совершению террористического акта, было возможно применение наказания в виде лишения свободы на определенный срок.
Отдельной нормой было криминализировано укрывательство и пособничество в совершении контрреволюционных преступлений, в том числе и террористического акта, в ст. 68 УК РСФСР 1922 г.[60] Наказание также могло быть дифференцировано с установлением нижней границы в виде лишения свободы не ниже одного года лишения свободы.
Уголовный кодекс РСФСР в редакции 1926 г. полностью сохранил традиции в вопросах борьбы с террористическими актами, ранее заложенные в УК РСФСР в 1922 году. Статьи 588 и 5812 в новой редакции полностью
Уголовный кодекс РСФСР 1922 года // Сборник документов по истории уголовного законодательства СССР и РСФСР 1917–1952 гг. / под ред. И.Т. Голякова. М.: Госюриздат, 1953. С. 123.
Уголовный кодекс РСФСР 1922 года // Сборник документов по истории уголовного законодательства СССР и РСФСР 1917–1952 гг. / под ред. И.Т. Голякова. М.: Госюриздат, 1953. С. 123.
Уголовный кодекс РСФСР 1922 года // Сборник документов по истории уголовного законодательства СССР и РСФСР 1917–1952 гг. / под ред. И.Т. Голякова. М.: Госюриздат, 1953. С. 124.
