будет еще больше, она подняла на меня удивленный взгляд, но сказала лишь: «Сделаем, что сможем, мисс». А затем послала сестру за вторым кроликом и еще одним копченым угрем.
– Ты уверен, что я ничего не забыла? – Я расхаживала по комнате, теребя спектронанометр, и поглядывала в окно, еле удерживаясь, чтобы не броситься вниз к миссис Смит за очередной консультацией. Несколько часов назад она выставила меня из кухни – вежливо, но твердо, устав оттого, что я путаюсь у нее под ногами.
– Не забыла, – сказал Лиам, хотя и сам явно нервничал. На нем был новый сюртук, и он то и дело оглядывал себя, будто проверял, ровные ли строчки проложил портной. – Некоторые к экспедициям по Амазонке с меньшей дотошностью готовятся.
В парадную дверь постучали. Я выглянула в окно – внизу стоял экипаж.
Трое Джексонов, двое Тилсонов и мистер Сеймур прибыли раньше Генри Остена. Мы вели светскую беседу в гостиной – во мне все росла тревога о том, не пересохнет ли утка в печи, – и я поразилась, насколько холодно мои гости держатся друг с другом. У меня зародилось подозрение, что ниточкой, связывавшей их всех, являлся сам Генри, что в его отсутствие им, в общем-то, не о чем было разговаривать. Или здесь все так себя вели? Лиам старательно поддерживал беседу, но к тому моменту, когда Генри наконец явился, его опоздание превратилось в главную тему для обсуждений, а моя тревога разрослась от пересушенной утки до судьбы ужина в целом.
Одет он был, как всегда, элегантно, но имел взъерошенный вид и соответствующее настроение.
– Утомительные и неотложные дела в банке. Я молю вас о прощении. – Они с мистером Тилсоном переглянулись, затем Генри повернулся ко мне и поклонился. – Вас в особенности, мисс Рейвенсвуд. – Мы столкнулись взглядами, и я подумала о нашей предыдущей встрече в этой комнате.
– Вам не за что просить прощения, – сказала я и залилась краской, вспомнив, что ровно теми же словами ответила ему и тогда. Судя по тому, как он посмотрел на меня, его посетила та же мысль. – И к чему выделять меня, когда все мы в равной степени волновались за вас?
– Но ведь это вы даете свой первый ужин в Лондоне. Это вы полнитесь тревогами, не омрачит ли что-нибудь безупречно продуманный вечер или великолепный вкус жаркого.
Я невольно улыбнулась.
– Если я и тревожусь, то исключительно о вас. Мы опасались, что вас постигло некое злоключение.
– Именно за это я и каюсь перед вами. Хозяйку и так занимает тысяча забот, и гостям негоже приумножать их количество.
– Вы здесь – это самое главное. – Мне показалось, что его кожа и белки глаз приобрели желтоватый оттенок, но, возможно, дело было в освещении. – С вашим здоровьем все в порядке, сэр? Вы хорошо себя чувствуете?
– Вы – врач в той же мере, что и ваш брат.
– А может, и в большей. Но вы не ответили на мой вопрос.
– У меня все хорошо, благодарю вас, – только и услышала я в ответ, и тут подошло
