как-то отчужденно. – А вот ты потерялся, брат. Завтра ты меня с благодарностью вспомнишь не один раз, а когда девчонка поднимет твой клуб на первое место в городе – до конца дней будешь кормить Севанским ишханом.
Прозвучал тост за скорую встречу, пустые бокалы звонко опустились на стол, после чего друзья синхронно закурили.
– Ты влюбился, брат, – беспрекословно изрек Айк после сочной затяжки. – Как побежал за ней, ходил вокруг нас, отводил от нее взгляд. Вернее, пытался не влюбиться.
– У нас в таких случаях говорят «You are goddamn right». Но ты не был бы таким проницательным, а я – убежденным противником брачных уз, если бы все обстояло только так. Да, она поразила меня, я не разглядел в ней ни капли притворства, а только честность к нам и себе, настоящий мужской напор, какого далеко не у всякого мужчины найдешь. Если эта девушка во всем такая, какой представляется, то сложно понять, как вообще она живет в обществе. Она как будто страдает из-за того, что не может установить обществу свои правила.
– И все же, не эти прелести убедили тебя помочь ей, – закончил за него Айк. Теван откинулся на спинку, занес голову кверху, и несколько секунд задумчиво изучал потолок.
– Я вспомнил себя, – произнес он медленно. – Как стоял под дверью управляющего складом, уговаривая его дать мне товар для магазина. Когда он согласился, мне показалось, будто отец ненадолго воскрес. Мне дали товара ровно столько, чтобы забить до отказа мою пещерку. – И добавил с шутливым упреком: – А не стали вилять задницей, как ты. Мне захотелось помочь девочке, а дальше – да, пришлось отогнать этого негодяя-Амура. Какой смысл, если мы больше не увидимся?
– Жизнь – штука глумливая, – сказал Айк, многозначительно поведя бровями. – На самом деле, ничто не мешает тебе задержаться на день, дождаться девочку, и увезти с собой. Думаю, в самолет она прыгнет быстрее тебя.
– С тобой сегодня что-то не так, – нахмурился Теван. – Так выразительно куском дерьма меня еще никто не называл.
– Ааай! – кисло крякнул Айк. – Красивый богатый парень, мечта красоток! О таких, как ты, поет Макаревич в «Изменчивом мире».
– Чепуха, – отмахнулся Теван.
– Жизнью нужно пользоваться, как внезапно свалившейся на голову удачей. Подумай, насколько везунчики люди двадцать первого века. Почти всю историю население планеты издыхало от недоедания; а чтобы прославиться, нужно было обладать Наполеоновской храбростью, Магеллановской отвагой, Кантовским умом или Ньютоновской пытливостью. Сегодня ты оснащаешь целые комплексы, живешь в Майями, так гордись собой. Хватай удачу, тащи с собой красотку! Жизнь не отблагодарит тебя за жертвы, которые ты кладешь на жертвенник, они ей что мертвому припарка. Или тебе нравится ощущать себя Куллинаном на британской короне, который сводит с ума девушек, но не достанется никому? – При последних словах Айк расплылся
