какая официальность.
– Мариша Викторовна, не злись. Всю ночь дёргалась, уснуть не могла.
– А я уже пять часов дёргаюсь. Хорошо никто не заходил, – назидательно сообщает излишне дисциплинированная подруга.
Маришка – самый верный человечек на работе. Нет, Человек. С большой буквы. Честная, справедливая. Полненькая, симпатичная. Хозяйственная, верная. Идеальная. Без недостатков. Куда мужики смотрят? Была бы я другого пола, искала бы такую жену. Чтобы идти рука об руку, вместе выживать в этом страшном мире. Мариша напоминает мне Верочку из рассказа Куприна «Куст сирени». Если одним словом – надёжная. Настоящая жена. Нашла мужа-мальчика и ведёт по жизни. Это не Мариша нашла, а Вера. Эх, я не такая. Мне муж-ребёнок не нужен. И я нетерпимая. Сковородкой по голове могу вдарить. Или скалкой. Ждать, когда Алмазов станет Бриллиантовым, я не буду.
Жалко, что Марина – подруга только по работе. Не подпускает к себе близко. После службы сразу домой. Старшая дочь в многодетной семье. Жертвует собой ради младших. Всё для них. А глаза, как у Сонечки Мармеладовой, голубые, бездонные. Жертвенность эта до хорошего не доведёт. Что-то подсказывает мне, своих детей Марина заведёт поздно, если вообще захочет. Вот обратная сторона хвалёных многодетных семей! По-хорошему, заняться бы Маришей. Вывести в люди. Но я уже усвоила: не вмешивайся в чужую жизнь, пока не попросят. Чревато.
До конца дня бестолково перебираю бумажки, вспоминая сон. Самолёт? Полёт? Какое рискованное дело? Риск был сегодня на выговор нарваться.
Всё, конец дня. Пропел гудок заводской. Марина говорит, что по моим присказкам, я тяну на более старший возраст. Это плохо? Побочка бабулиного влияния.
Одна из моих подруг, Татьяна, как-то смеялась: у неё в 6 классе был мальчик, которого воспитывала прабабушка. В сочинении он написал: «Из моего окна видна дорога, по которой я хожу в школу, и почта, где я получаю пенсию». Я хотя бы сочинения писала сама.
– Марина Викторовна, я убегаю, – виновато прощаюсь, как-то неудобно уходить раньше подруги. Отработав полдня. Всего.
– Пока, Алёнушка. До завтра, – устало махнула мне Мариша.
Удобно-неудобно, а надо бежать. Пашку приведут.
Мчусь домой. Возле подъезда, то бишь парадной, – не привыкла я ещё – уже маячит Виталинка. Приоделась, пёрышки почистила. В ярком брючном костюме. Глазки блестят. Стройная, с короткой стрижкой. Мальчишечка такая. Отец её, наверное, мальчика хотел и имя такое поэтому выбрал. А я зову её Витаминка. Весёлая она. Лёгкая на подъём. Оптимистка. А мужики не задерживаются надолго. Им борщ и котлеты нужны, а у Виты маникюр дорогой, и на кухне чистота, порядок нарушать не хочет.
– Привет, Павлуша! – с подругой сегодня уже здоровались.
– Здравствуйте, тётя Алёна! – застенчивый светленький мальчуган похож на девочку. А ведь Виталина хотела дочку. Павлиной назвала бы? Не дай бог! Как дразнили бы? Павлинихой? Хорошо,
