дырлыно ты. Закурдал. Иди, баро зови, кар тути андэ кэрло.
Этим я исчерпал доступный мне лексикон, но ему хватило. Казалось, он сейчас лопнет от злости и всё вокруг забрызгает газированным говном, но обошлось. Выругался по-своему, но с опаской, в сторону, как будто не мне, и заколыхал боками вдаль. Теперь, может быть, кто-то настоящий придёт.
– Здравствуй, хороший человек.
Как ни странно, баро этого бродячего лупанария выглядит на общем фоне почти прилично. Костюм, шляпа, туфли. Вышитая красными маками жилетка под чёрным строгим пиджаком смотрелась даже стильно. Гробовщик с претензией. Правда, алая шёлковая рубашка, золотые зубы, массивные перстни и цепь «жёлтого металла», на которой можно коня повесить, несколько выбиваются из образа. Но это признаки ранга, как погоны. Noblesse oblige. Во внешности его никакой цыганской крови не просматривалось – высокий, худой, с породистым умным лицом. Короткая причёска с проседью, седые усы. Я бы его, скорее, за немца принял. Но говорит по-русски чисто, без акцента.
– И тебе не хворать, не знаю какой человек.
– Все люди должны быть хорошими, – покачал шляпой баро.
– Люди ничего друг другу не должны, так что давай к делу.
Неловко на «ты» пожилому человеку, но он первый начал. Ставить себя ниже – плохая переговорная позиция.
– Мы видели сигнал маяка. Мы долго искали его, потратили много времени и энергии в дороге. Нашли – но кто-то закрылся там и не хочет говорить. Не знаешь, почему?
– Знаю.
Он смотрит на меня, ждёт продолжения, я молчу. На вопрос я ответил. Пусть задаёт следующий. Ему надо, мне не надо. Даю понять, что не рад их фрик-параду.
– Послушай, хороший человек, мы – рома дрома, люди дороги. Нам нужны зоры, иначе мы не сможем кочевать. Это вопрос жизни для рома дрома.
– Кто нужен?
– Зоры.
Он достал из кармана пиджака разряженный до молочной белизны акк и показал мне. Я кивнул, показывая, что понял, о чём речь.
– Наша глойти ведёт табор Дорогой, но, чтобы выйти на неё, нужны зоры.
– На всей этой колёсной трихомуди стоят резонаторы? – удивился я.
– Нет, мы не такой богатый табор, что ты! Только на одной машине. Но наша глойти может уводить за ними остальные.
Помолчали. Цыган ждал от меня какой-то реакции, я его игнорил.
– Я Марко, хороший человек, – вздохнул он наконец, – баро этого табора.
– Сергей. Живу тут. И я не очень хороший.
Он развёл руками, признавая моё право не соответствовать его ожиданиям.
– Это маяк, хороший человек Сергей. Он нам нужен.
– Это мой дом, Марко. И хер я его кому отдам.
Я покосился влево, где на холме над морем стоят в рядок кресты. Цыган поймал мой взгляд, проводил его своим, вздохнул.
– Ты не понимаешь, Сергей.
