крайней мере, навести иллюзию, чтобы в неё без труда можно было поверить.
– Звучит как будто бы просто, – с сомнением проговорил ёкай в маске. – Но в чём подвох?
– Прошу прощения?
– Наводить иллюзии мы все мастера. Эта работа слишком проста для ёкаев, – терпеливо принялся пояснять дух. – А награда за неё, насколько мне известно, весьма щедрая.
– Ах, так вот что вас смутило! – улыбнулся колдун. – Уверяю, сделка будет честной. Вы поможете нам заработать больше денег и привлечь больше посетителей, а мы поделимся с вами Чешуёй Сэйрю.
– Почему вы не оставите её себе? – продолжал допытываться дух. – Такое великое сокровище вы готовы отдать почти за так первым встречным ёкаям?
– Люди не могут использовать Чешую Сэйрю, как и остальные его дары, – вздохнул колдун. – Магия, что всё ещё течёт в них, слишком сильна для нас. Многие колдуны гибли, пытаясь усмирить силу Дракона, и мы с моей… спутницей не хотим оказаться в их числе. Другое дело вы, ёкаи. Когда мы только нашли Чешую, то решили, что отдадим её тем, кто точно сможет воспользоваться ей как должно. Так у нас и возникла идея нанять на работу ёкаев, которых мы собираемся вознаградить за верную службу.
Одноглазый помалкивал. Он поглядывал то на своего приятеля, то на колдуна, который всё в той же безмятежной позе восседал за низеньким столиком.
Дух в маске погрузился в раздумья. Колдун терпеливо ждал, и с губ его не сходила загадочная полуулыбка.
– Прежде чем я дам свой ответ, мне хотелось бы увидеть Чешую, если это возможно.
Речь духа была безукоризненно вежливой – должно быть, только поэтому на лице колдуна не отразилось ни следа нетерпения. Из невысокого комода, который стоял в самом дальнем углу шатра, колдун достал небольшую круглую шкатулку. Сан сумел разглядеть на ней искусно выполненную резьбу, изображающую дракона, который резвился среди густых облаков.
Ни замка, ни крышки у шкатулки не было. Однако стоило только колдуну провести над ней раскрытой ладонью, как шкатулка тут же открылась.
И все ёкаи замерли от восхищения.
Одноглазый не соврал – Чешуи у этого колдуна и впрямь было столько, что оставалось загадкой, откуда он добыл такое количество и оставил ли что-то самому Сэйрю. Она сверкала так ярко, что хотелось тут же зажмуриться. И в то же время от неё невозможно было отвести взгляд – хотелось смотреть на неё, превозмогая боль в глазах, чтобы впитать в себя тот невероятный и чудодейственный свет, который она источала…
Ничего прекраснее в своей жизни Сан не видел и – он почему-то не сомневался в этом – никогда больше не увидит. Когда колдун закрыл шкатулку и свет Чешуи померк, Сан едва сдержался, чтобы не застонать от охватившего его разочарования.
Даже недоверчивого духа в маске блеск Чешуи впечатлил настолько, что он тут же согласился приняться за работу. Одноглазый возликовал. Улыбка колдуна стала шире, и он протянул им два листа бумаги,
