с загоревшим за месяц лицом. – Отнеси его к тому дереву и отпусти.
Дракончик понятливо взял крючок в лапы, и, немного хромая, полетел в сторону пальмы, под которой лежали заветные припасы.
– Помедленнее – сказал Фин, он еле успевал разматывать веревку, – отпускай.
Михиль разжал лапки, вожак-гиена проснулась, поглядела на них, навострив уши. Крюк упал на песок прямо за сумкой с едой – «Только бы не оборвался…» – Подумал Фин и начал медленно тянуть крючок по песку – «ЕСТЬ!» – обрадовался он, иголка зацепилась за фляжку с водой. Фин медленно потащил ее, то и дело нервно поглядывая на Вожака, который встал на передние лапы.
В духовом зрении гиены это был еле заметный клубок, точно не живой и неинтересный, но шуршание песка привлекало внимание. Что еще больше привлекло вожака это дух в теле Фина. Он изменился, и зверь чуял, что тот следит за ним, и за той бледной штуковиной, что ползла по песку.
Фин притих и перестал тянуть нитку.
Спустя минуту продолжил.
Вожак в два прыжка долетел до фляги и разорвал ее в клочья, затем и все другие вещи, разбросав еду по песку, часть улетела в болото, часть он сожрал, учуяв мясо. Хотя от специй потом чихал до конца дня.
Фин быстро потащил крючок, который зверюга не заметила. Затем наблюдал, как вожак ест все, что было по вкусу, а после звонкой струей мочи окрестил то, что осталось.
От разорванных фляг затемнели мокрые пятна, которые растворились на глазах. Вонь от мочи дошла даже до Фина.
Вожак фыркнул, истратив весь боезапас, вернулся на свой скалистый трон, предварительно припорошив все песком.
– Да уж… – пробормотал Фин, он не чувствовал злости. Для него гиены были чем-то вроде ребуса, правила которого нужно понять как можно скорее. И Золот твердо знал – выход есть всегда.
Глава_10.2
К концу дня Михиль все же стащил то немногое, что не успели съесть или изгадить гиены. Не раз дракончика пытались поймать, однако он мудро выбирал место, откуда можно взять еще ягодку, кусочек мяса, или пряный шарик. Перед закатом они сообща смогли одурачить вожака и стащить уцелевшую грушу с водой, хотя при этом чуть не порвали тоненькую хоть и прочную веревочку.
Также из торчащих поверху веток Фин сделал небольшую палатку для головы Рюги, чтобы ее лицо не обгорело еще сильнее. С раскаленной каменной платформой ничего не получилось сделать – оба сильно потели. Хотя Фин заметил, что в этом ущелье днем куда прохладнее, чем в пустыне.
«Три литра… больному нужно пить столько в день, а это все, что есть…» – думал он и оценил, уже в который раз, кучки расфасованной еды, которую удалось нахватать Михилю, который вконец устал и задрых у Рюги под навесом.
«Тоже негусто, может, они уйдут через день-другой… но мы не можем передвигаться по ущелью, пока есть вероятность встретить их, или что похуже… от гиен не убежать, а драться с ними бессмысленно, пока
