мину грубостью. Но не сейчас.
– Кит, что-то странное происходит… – начала она, из глаз закапали слезы. – Я вижу… Все меняется, раз за разом я говорю им. Говорю жуткие вещи, а они снова и снова добры ко мне.
– Кто они?
– Хан, и Рю, и Мия, и ты, Кит… – она запихивала в себя очередную булочку, давя слезы, продолжила. – Я кричу, мне кажется, что я обуза, но каждый раз когда я кричу на них…
– Думаешь, они считают тебя обузой? – спросил вдруг Кито.
Фин чувствовал ее эмоции, он видел некоторые воспоминания. Лин подполз ближе.
– Я не знаю, я хочу быть на равных, хочу чтобы Хан гордился мной, чтобы сестра могла рассчитывать на меня.
Фин подергал ухом лина. Рюга посмотрела на пушистые широкие лопухи с кисточками на концах. Сильфир чувствовал – она всегда хотела потрогать их, когда еще ребенком училась в Холмах Мастеров. Рюга постоянно заставала, как ее соратница Мия мнет эти пушистые уши. Но всегда фыркала на них, втайне желая потрогать.
Она потянулась.
Кито наклонил голову.
Пальцы нежно мяли пух и изгибали кончики ушей.
– А ты, Кит, что думаешь?
– Мы любим тебя. Ты испытываешь нас, потому что опасаешься, что на самом деле мы терпим тебя. – Кито посмотрел на юную гонкай. – Но ведь они никогда не давали тебе повода так думать!
Разом на Рюгу накатили воспоминания. Когда сестра уводила ее из горящего дома она сказала – «Я защищаю тебя».
Когда она сломала руку в первые дни пробуждения духа, Мастер Хан на самом деле не смотрел на нее холодно, он просто сказал – «Ты научишься».
Когда она кричала на Мию – девушку с соломенными волосами, что она бесполезная, та никогда не держала обиды. А Кито всегда лечил ее и ни разу не требовал извинений за грубость.
Когда на ступенях стояли Хан и Рю, они позвали ее за собой.
Фин видел все эти образы в голове Рюги. Немного погодя голосом лина он сказал.
– Пожалуйста, не бойся верить в то, что мы твоя семья.
Эти слова эхом отразились в сознании гона.
– Я тоже буду тебе другом, – добавил Фин.
Рюга подползла к Кито, обняла его, запустив пальцы в растрепанные волосы на затылке. Девочка не помнила такой сцены в своей жизни, но она чувствовала, что Кито говорит от чистого сердца.
Гонкай зарыдала, потянулась к Фину.
– Спасибо Кит.
Когтистые лапы лина обняли Рюгу. Вскоре Фин почувствовал, что Шакат выталкивает его.
– Отдыхай, – сказал сильфир.
Достал монету, сломал.
(Сейчас)
Гон обнимала Сильфира и плакала. Она не вышла из иллюзии. Фин гладил ее по голове, затем осторожно положил Рюгу обратно в яйцо. Впервые он увидел, что девушка успокоилось: дыхание стало ровным, глаза под веками не бегали, а брови перестали дрожать.
– Для
