испугалась. Не его, а того, чего все ждали. Говорят, если близкий человек долго болеет и ясно, что скоро конец, можно морально подготовиться. Неправда. Хоть как изо дня в день тебе бы не внушали мысль о неизбежном, оказаться с этим лицом к лицу так же страшно, как томившемуся в тюрьме смертнику наконец взглянуть в глаза своему палачу.
«Мама?» – сразу поняла я.
«Да. Время прощаться», – безмолвный Гришка был краток. Я вскочила с кровати, на которой уже никого не было, и с гулко бьющимся сердцем бросилась бежать по коридору, показавшемуся мне слишком длинным в те минуты.
После этого он со мной не разговаривал. До этой ночи, когда ему вдруг понадобилось бродить возле бабушкиной спальни.
«Чтоб спокойно было. Спи. Хозяин знает и лезть не позволит!»
Странный ответ. Кажется, я уловила и интонацию, грозную и недовольную, что вообще редкость для этого бесстрастного существа.
Понятно, что недовольство не мне адресовано. Тогда кому? Что это значит?
Ломать над этим голову мне хочется намного меньше, чем спать. Без толку поразмышляв некоторое время и бесцельно пошарив глазами по комнате, я быстро утомляюсь. Шорохи за дверью не исчезли, но больше меня не отвлекают. Напротив, мне с ними спокойнее, и засыпаю я с ощущением благодарности тому, кто меня охраняет, хоть и неизвестно от кого.
Похоже, моя искренняя признательность не осталась незамеченной: в какой-то момент я ощущаю некое подобие смущения, исходящее от того, кто сейчас за дверью. Что тут скажешь, тот еще скромняга!..
5
Десять утра. Солнце, еще ни разу в истории человечества не позволившее себе проспать и оставить без тепла и света миллиарды людей, уже высоко. По крайней мере, в бабушкиной спальне не осталось ни одного темного угла, а у меня не осталось шансов поваляться в постели. Как можно лежать, когда поток лучей срывает все покровы, ослепляет, заставляет жмуриться?
От нечаянного взмаха одеялом над постелью к потолку взвился рой микроскопических пылинок – зрелище красивое, но лишний раз напоминающее, что спать уже хватит, солнце светит слишком ярко. Конечно, можно сдвинуть шторы и погрузиться в искусственный полумрак, но я не хочу. Меня не привлекает идея проспать до вечера, что при этом очень вероятно.
Бабушки рядом нет, она встает рано. В доме тихо, скорей всего, она во дворе.
Встаю, надеваю халат и выхожу из комнаты. В коридоре тоже светло и не заметно ничего особенного или странного. От родных, домашних стен с бежевыми обоями совсем не веет загадками и тайнами. Их вид самый обычный, и я недоумеваю: что за повод был ночью здесь расхаживать? Тем не менее мысли об эпизоде с Гришкой не выходят у меня из головы.
Сегодня вторник, а у меня выходной – я взяла два дня отгула после командировки в Астану. Хочу отдохнуть, но сначала навестить сестру, которая сейчас проводит отпуск в своей маленькой квартирке, отсыпаясь
