что морозить иностранную аспирантку вредная старушка не решилась.
Оказавшись на улице, Николай фыркнул:
– Надо было в лаборатории идти, к Коновалову под бок. Там можно хоть всю ночь сидеть, никто не выгонит. Выход, правда, только через стационар, но утром уже Марина должна заступить на смену, это наша вторая старшая медсестра, она добрая.
– Знаете, Никола, давно я не чувствовала себя так хорошо! Я очень усталая, но мне хочется продолжать исследовать!
Агата подняла взгляд в тёмное, залепленное тучами небо и сделала глубокий вдох. Холодный воздух неприятно царапнул горло и сухими колючками рассыпался за рёбрами. Жёлтый свет от фонаря выхватывал участок двора перед учебным корпусом и живописное пятно краски возле недобелённого бордюра. Он казался обволакивающе-тёплым, но это обманчивое ощущение рушил ветер, завывающий между старыми деревьями.
От главных ворот к зданию вела узкая аллея,освещаемая только луной и звёздами погожей ночью. Сейчас же рассчитывать приходилось только на фонари на улице по ту сторону решётчатого забора. Агата различала впереди поблёскивающий красным значок метрополитена, но не могла заставить себя сделать шаг на тёмную тропу.
Порыв ветра налетел внезапно. Он захлопал полами синего пальто, взметнул светлые волосы и яростно вцепился в незащищённую шею. С дерева сорвалась сухая ветка, жалобно хрустнула, ударившись об асфальт. Неподалёку залаяла собака.
Вздрогнув всем телом, Агата прижалась к плечу Николая. Тот подхватил её под руку и спокойно шагнул в темноту. Его размеренный голос без видимых усилий заглушил вой ветра:
– Это Найда лает. Она ничейная, год назад сюда прибилась, её подкармливают все, кому не лень: аспиранты, профессора, медсёстры, пациенты, их родственники. Кажется, ещё немного, и мы из собаки сделаем шарик на четырёх лапках.
Скрипнула калитка, и припозднившиеся аспиранты оказались на широкой улице, залитой ярким светом. В ровное жёлтое сияние фонарей вклинивались белые вспышки фар мчащихся мимо автомобилей и мигание цветных огоньков рекламы с огромных экранов. Агата заморгала, от такого обилия света после тёмной аллеи перед глазами плавали цветные круги, а голова начала кружиться. Успокаивало только ощущение крепкого предплечья под своей ладонью.
– Агата, вы на метро? – простой вопрос врезался в сознание как орбитокласт7 в мозг при лоботомии.
– Д-да, – аспирантка с трудом нашла в себе силы кивнуть и зябко повела плечами.
Толстый красно-жёлтый шарф опустился ей на плечи, Агата подняла на Николая потерянный взгляд, хотя руки уже непроизвольно прижали вязаное полотно ближе, закрывая горло от пронизывающего ветра. Тот вздохнул и плотнее замотал длинную полоску, проворчав:
– Только не вздумайте смеяться. Да, у меня гриффиндорский шарф. Я фанат «Гарри Поттера» и в одиннадцать лет ждал сову из Хогвардса. Вообще мне всегда
Орбитокласт – инструмент для проведения лоботомии, имеющий острие на одном конце, и рукоятку на другом.
