Это всего двести, но каких метров! Горка градусов под шестьдесят. Думал, что Лила доберется своим ходом, но нет, она привыкла, что здесь ее несут, улеглась пузом на камни, растеклась лужицей, язык розовой тряпочкой вывалила, бровки домиком, взгляд несчастный, глаза слезятся. Я не повелся на эти манипуляции, ушел метров на пять, а она лежит так обреченно – прям трагическая актриса. На руках Ян бьется, тянется назад: «Бака! Бака!» Постоял, вздохнул, вернулся, подобрал. Теперь Ян наклоняется к Лиле, хватает ее за ухо, собака уворачивается…
Словно бурлак на Волге, клонюсь к земле, тащу свою дрыгучую поклажу. Черт меня дернул, но сегодня уже все на взводе – у Яна лезут сразу два зуба, он куксится, ноет, с рук не слазит. Пока Лара занимается ужином и стиркой, я решил, для разнообразия, внука прокатить по набережной. Все было просто отлично: толпа гуляющих, дети, собаки, уличные музыканты, лотки с шарами и сладостями. Ребенок, отвыкший от большого количества людей, глаза и рот раскрыл от удивления и так всю прогулку просидел. Только слюни успевай подтирать.
Потом меня заметила Джина, выбежала, давай зазывать на кофе с горячим пирогом, а Лила та сразу на ступеньки и к знакомому столику – готова, ждет свою водичку. Посмеялся и поднялся на террасу.
Джина поставила передо мной чашечку кофе и целый пирог в упаковке. Присела на корточки, дала воду Лиле, потом повернулась к Яну, сидящему в коляске, и сделала ему всякие «у-тю-тю». Прямо из-под стола она тихо, но внятно произнесла:
– Мы должны поговорить. Это касается безопасности твоей семьи. В десять у Винсента. Пирог отдашь жене – скажешь, угощение от него в честь дня ангела, и отпросишься в гости. Понял?
– Понял.
Язык общения определяет манеру и настроение речи. В русском варианте внутри меня заиграла бы мелодия из «Семнадцати мгновений весны». Английский, чувство которого развито просмотрами боевиков, выдал набор сценок наподобие «разборок в Бронксе». И вот это все: размахивание руками, наклон корпуса, скругленные плечи, мотня между колен, брызги и обороты, сочетающие близких родственников с физиологическими процессами… Но я просто проблеял: «Понял», проглотил кофе одним махом, собрал все свое в охапку, плюс пирог, и ушел, не заплатив. Должен был заплатить?
Лара как-то ничему не удивилась, махнула устало рукой: иди куда хочешь, мы будем уже спать. Ну и ладно. Ну и ладно. Поужинали, я доработал дедушкой до отбоя. Думал было взять с собой Лилу для моральной поддержки, но она первая забилась в свой уголок и моментально засопела. Ну и ладно.
Я вышел, было уже темно, но еще рано – до назначенного времени оставалось минут двадцать. Постоял на горе, посмотрел, как зажигаются звезды, послушал тоскливые песни сверчков об одиночестве. Несколько дней прогноз предрекал дожди и грозы, а небо было ясным, безоблачным, только море волновалось и бурлило меж камней. В голове проносились тревожные мысли – перебирал в уме последние сделки, клиентов, конкурентов, друзей, неприятелей… Никому не должен, никого не подставил. Что за…
Раньше у Винса я бывал
