Анри.
– Прошу, будь благоразумен. Да, я расскажу, где чаша, только сначала отпустите месье Делоне. Дайте ему спокойно уйти, и мы поговорим.
– Так не пойдет, – возразил тот, кто был, судя по всему, здесь за старшего. – Я не обязан верить вам на слово, святой отец, лишь потому что вы служитель Божий. Потом вы скажете, что выбрали из двух зол меньшее, что ложь – не какой уж и грех в данных обстоятельствах. Нам, конечно, очень не хочется ссориться с Мишелем Делоне, но…
– Но, – перебил его второй, – хоть чего-то мы от вас добьемся, кюре, только когда я сделаю вот так…
***
Уже второй крик Анри донесся до слуха Греты, заставив ее сердце сжаться. Глаза наполнились слезами. Она не сделала, как он ее просил, потому что не верила в помощь полиции. Увы, Анри многого не знает.
Поступок друга удивил девушку. Ей, иностранке, он представлялся ей теперь героем старой Франции, легко взбегающим на эшафот во времена террора, чтобы, прославляя свои идеалы, умереть с улыбкой на губах.
Но что же делать? Почему магия молчит, когда так нужна? Почему природная сила, светлая, как березовый сок, легко струящаяся по жилам, не вырвется наружу, не взметнет вихрь из листьев, ворвавшихся в окна? Вихрь такой силы, что враги попадают на пол, как фигурки с шахматной доски, которую резко тряхнули… Даже тогда с Морисом у школьных ворот у нее что-то да вышло, а сейчас…
Времени не было. Все размышления пронеслись в голове за пару мгновений. Мешает магия старого дома, подавляет волшебство зелиген. Значит, надо оттянуть на себя все странное, колдовское, потусторонее, что хранит он в себе… взять силу взаймы. Тогда, может быть, что-то и…
Даже слабый свет мгновенно померк. Растревоженные Гретой темные силы, таящиеся в ветхих стенах, в пропыленной иссохшей мебели, вырвались наружу. Дом как будто взвыл, и этот дикий протяжный вопль поглотил в себе все остальные звуки… А потом все стихло. Грета упала на колени, словно кто-то швырнул ее на пол невидимой рукой.
– Плохая идея? – прошептала девушка дрожащим голосом. И покачала головой. Уж лучше так, чем слушать крики друга, которого пытают там, внизу… И зажмурилась от нового ужасного ощущения – ее насквозь прошло что-то мучительно-холодное. Даже через сомкнутые веки пробился синеватый странный свет. Грета невольно открыла глаза. На первой ступени лестницы спиной к ней стояла призрачная женщина, одетая по моде конца восемнадцатого века, но растрепанные вьющиеся волосы не были уложены в прическу, свободно падали на плечи…
Женщина медленно обернулась. Полупрозрачное лицо ее было печальным. На груди расплывалось кровавое пятно.
И очень вовремя припомнился Грете рассказ Анри о том, что он увидел в этом доме…
– Женевьева де Лоне… – прошептала девушка. – Анри… он ведь из вашего рода! Помоги ему…
Женщина неторопливо кивнула и продолжила спускаться. С первого этажа раздались вопли ужаса, но голоса Анри среди них Грета не услышала. Несколько раз хлопнула входная дверь – кто-то спасался бегством.
