ее кататься на велосипеде и роликах. Если же погода была плохая, то они сидели дома, рисовали, мастерили что- нибудь из бумаги или железного конструктора, читали книги, смотрели кино, ходили в гости или наблюдали за папиными канарейками. Алиса обожала, когда отец посвящал время только ей, потому что они с мамой постоянно работали, девочка была предоставлена сама себе, часто одна обедала или ужинала, рано научилась готовить. Несмотря на всю ту любовь и заботу, которую родители старались дать ей, маленькой девочке катастрофически не хватало мамы и папы. Их и без того редкое внимание отнимали Артур и Кирилл, росшие без матерей. Артур, помимо матери, так же остро нуждался и в отце, который всегда был занят Хранилищем. Кирилл боялся своего папу, а потому часто обращался к Алисиному, как к старшему товарищу. И крал ее время.
А потом отца убили.
Слезы подступили к горлу.
– Ты чего? – Кирилл внимательно следил за ней. – Мы искали теплые воспоминания, а не причины плакать.
– Прости, – она опустила голову, скрывая лицо волосами. – Мне казалось, мое детство было счастливым. Но… глядя на него сейчас, я понимаю, что это не так. Мама всегда на работе, папа тоже… Я одна. У тебя были Артур и Рома. А у меня… совсем никого.
Кирилл тяжело вздохнул, поерзал на скамье, придвинулся ближе и обнял ее, покачал из стороны в сторону, как ребенка. Возможно, это было именно то, что нужно. С ним она чувствовала себя чуть лучше. Чуть спокойнее. Чуть надежнее.
– Не грусти, – произнес он тихо. – Родители любили тебя ничуть не меньше из- за работы. Не расстраивайся. Прости их. Я видел вашу семью с самого детства. Они любили тебя. Очень.
Она не смогла сдержать слезы. Потому что было мало. Ей было мало мамы и папы. Все эти бесконечные вылазки на работу, многочасовые разговоры в кабинете Александра. Иногда кто- то из родителей вскакивал ночью и уходил до самого утра. В восемь лет Алиса уже самостоятельно просыпалась по будильнику и собиралась в школу.
– Мой отец тоже всегда был на работе, – произнес Кирилл. – А, когда находил время на меня… лучше бы не находил. Он любит меня, я знаю. Но не показывал этого никогда. Да, покупал все, что было нужно, то, что я просил. Занимался со мной, учил. Но мы никогда не были близки как отец и сын. Такой старший товарищ, не больше.
– Я всегда боялась твоего папу, – шмыгнула носом Алиса.
– Я сам его боялся, – усмехнулся Кирилл и прижался щекой к ее волосам. – Он не брезговал ни ремнем, ни криками. За все: плохие оценки, плохой щит, плохое поведение. Однажды мы с Артуром разбили мячом окно в столовой. Александр лишь строго поговорил с сыном и заставил помогать сотрудникам убирать стекла, а меня отец отлупил так, что я неделю ел стоя. Но, поверь, не смотря ни на что, я все равно нахожу хоть одну светлую крупицу в душе, чтобы поставить щит. И ты сможешь.
Она не ответила. Быстро утерла глаза рукавом, шмыгнула и отстранилась. Кирилл смотрел на нее, кажется, с заботой. Алиса попыталась выдавить улыбку, отвернулась.
– Ты сможешь. Я знаю.
Он знает.
А она- то знает?
