лицом к моему лицу.
Повеяло еле различимым запахом мятной жвачки, мужского одеколона – мускат, кедровая сера, нероли, и, немного землей.
Пахло вкусно.
– Ну вот, теперь я свидетель, которого убивают.
– Что? – Не сразу сообразил парень, о чем я, – о, нет, можешь не беспокоиться, – спохватился он, – ни кто не узнает, что ты знаешь.
– А почему они держат тут этих девушек… и меня? – Я придвинулась поближе, говорила почти на ухо.
– Это очень долгая и запутанная история, сложно объяснить, но если в двух словах, они все его бывшие,
– Сколько их? – Перебила я.
– Трое, у Артура периодами случаются вспышки неконтролируемой агрессии, по отношению к женщинами – это все детские травмы. У него уже были проблемы с полицией из-за избитой девушки, денег у Артура, конечно много и они решают, но у всего есть предел. И вот в один раз случилось, совсем уж жестко. Если раньше, дело обошлось парой оплеух, и максимум разбитым носом, то в этот раз Артур очень избил одну девушку, потом чуть не задушил, она потеряла сознание и чудом жива осталась. Он тогда проложил ее рядом с собой, а сам просто сидел и смотрел вдаль, видимо понял, что уже перешел все грани, думал, что убил ее. Но потом Эсмиральда, так ее звали… зовут, пришла в себя и давай кричать, что посадит его и все такое. Артур просто встал и ушел. И все могло бы закончиться для него плачевно, но «во время» подоспела Иоланта, которая в это время была в доме и все разрешила, как ей показалось, правильно: просто заперла эту девушку в доме. Артур же даже ни как на это не отреагировал, ходил и делал вид, что ни чего не произошло, что он даже не знает ее. Но потом подобное случилось снова, появилась вторая и третья – все по одному и тому же сценарию. От безнаказанности, или еще чего, у Артура вообще крышу сорвало. И он стал вести себя как конченый мудак. И все попали в ловушку. Отпустить девчонок Иоланта не может, потому, что знает, что не только Артуру теперь конец, но и ей.
– Он причиняет им зло?
– Да.
Повисла тяжелая тишина, Я все рассматривала свои ноги, будто пыталась найти шестой палец, Алекс смотрел в окно, так нас и застала Иоланта.
– О чем, голубки, воркуете? – С усмешкой и подозрением уставилась она на нас, только тут я поняла, на сколько близко мы с Алексом сидим друг к другу и отодвинулась.
– Извиниться пришел, – буркнул Алекс, и встал.
– Извинился?
Он не ответил и вышел из комнаты.
– О чем болтали? – спросила Иоланта, как бы между делом, расставляя еду на прикроватной тумбочке. Держалась она непринужденно и приветливо.
– Ни о чем, я злилась, а он молчал.
От меня не скрылась довольная, мимолетная улыбка этой женщины.
Глава 3
Уже три дня я чувствовала себя нормально, а может сознание и организм, уже настолько привыкли к боли, что перестали ее воспринимать со всей остротой. Я уже свободно могла передвигаться по комнате, меня не тошнило, голова не болела и не кружилась даже без таблеток.
Как
