ночь, но всё – в Тумане, мы договорились, что я заеду за какими-то файлами. И я приезжаю, но вижу всё тот же натюрморт: пустые бутылки, стаканы… и почему-то не горит свет, а он медленно опускается на пол и шепчет: «Я тебя люблю». Я хочу сказать что-то про Божественное, но понимаю: бесполезно. Здесь должны быть ещё люди, но он всех выгнал и смеётся. Я пытаюсь найти файлы в компьютере – тщетно. Он повторяет, что любит меня и никуда не отпустит, но начинают звонить в дверь и одновременно – все телефоны, и домашний, и мобильный. Он говорит, что никого больше не существует, кроме нас, а я прошу его ответить хотя бы на телефон. Он открывает дверь, но за ней – никого. Я выскальзываю вовне, а он смотрит так жалобно, говорит, что нарисовал мне Венецию, и «она плачет», просит найти ему другой дом, потому что больше не может находиться здесь, где почему-то не горит свет, и всё в Тумане… Я молча выхожу на улицу, глотаю морозный воздух и просыпаюсь. Который день – Дождь. Дождь, идущий без перерыва. Он медленно сводит тебя с ума, и, кажется, что он никогда не закончится – будет идти вечно. Вечером мне звонит Саша. Мы договариваемся пересечься в метро. Он появляется из толпы – чёрный, худой… почти призрак.
– Всё будет хорошо, Саш, – говорю я и пытаюсь подбодрить его, с опухолью головного мозга в миллиметре от какой-то артерии, протягиваю свою «Игру в Иную Реальность» в подарок.
– Спасибо, – тихо произносит он и задумчиво добавляет: – Ты тогда правильно сказала: надо жить для других, или тебя забирают отсюда…
Прихожу на работу, кипячу чайник, пью кофе, включаю мобильный телефон. Хочется тишины, но телефон трезвонит о пришедших смс-ках и многочисленных пропущенных звонках – один-единственный номер. Ближе к вечеру он забрасывает меня смс-ками «Я хочу тебя увидеть!» под равномерный шум Дождя, который никогда не закончится. Вздыхаю – молчу. После рабочего дня выхожу на улицу в Дождь и уже у метро слышу телефон. Он – в ТЦ, в паре остановок от меня: «Посидим в ресторане». Жить для других? Вхожу в огромный ТЦ. Вдалеке, в одном из магазинов, вижу знакомый силуэт. Он машет мне рукой. Иду навстречу. Он обнимает меня, кричит на весь зал: «Как я рад, что ты приехала!», хватает за руку и ведёт прочь. Бессмысленно бредём по ТЦ.
– Ты – бомж? – спокойно спрашиваю я.
– Ну… да… я… я – бомж, – улыбается как ребёнок. – Многие великие люди тоже в каком-то роде были бомжами! Весь день сегодня не ел! Пойдём покушаем!
Наверху должны быть кафешки. Мы долго ищем эскалатор, потом поднимаемся на самый последний этаж, но он кривится – не здесь, в городе! Идём по улице вдаль. Он держит меня за руку, постоянно останавливается, улыбается и произносит: «Как я рад, что ты приехала!»
– Так где ты сейчас живёшь?
– У знакомого… Как вернулся с гастролей… Сто концертов за лето! На корабле, там… Боже, я мог бы сейчас с тобой идти долго-долго по этой улице! Бесконечно! Я так рад тебя видеть!
