придумываю аккорды на ходу. Он помечает их на листочке со стихом. Записываем. Микрофон один на двоих, но получается здорово.
– Как эта песня называлась?
– «Воланду», – я ловлю себя на мысли, что человек, которого я так называла и которому, собственно, этот стих написан, всегда объявлялся после записи очередного диска. Боже, как бы я хотела его сейчас увидеть!
– Воланду?! А я, знаешь, на каком корабле плавал? На «Булгакове»!
И мы пишем «Имя твоё», «Грустный садовник», «Осень как повод», «Сумрак вокзала»… Он просит сделать перерыв. Идём на кухню. Пьём кофе. Я замечаю, что все конфорки газовой плиты ВКЛЮЧЕНЫ, но на них нет посуды.
– Почему они горят? – спрашиваю я в недоумении.
– Это я их включаю… Всегда…
– Зачем?!!
– Они как вытяжка для… призраков… Ты веришь в призраков?.. Эта квартира… Она проклята. Тут все умерли… И он хочет, чтобы я тоже умер… Тссс!
– Кто?
Он показывает на соседнюю комнату, откуда раздается голос сожителя. Я осматриваю кухонное пространство и спрашиваю:
– Этот человек только что сюда переехал?
– С рождения. Лет 50 живёт. Тут…
– Не включай газ… Слышишь? Выключи.
Он послушно выключает. Возвращаемся в «келью». Пишем «Париж-Москва», «Время – жить», «Поцелуй меня в губы немым снегопадом». Нам осталось «Забери меня…», собственно, написанной тому же персонажу, но мы вымучиваем её одну около часа. Он слышит её иначе. Не так, как я. Мы спорим. Я говорю, что модуляция должна идти из «ми» в «фа». А он – из «ми» в «ля». И вот, когда мы уже собрались записать, возможно, самую мрачную из песенок, в дверь постучали.
– Мне это… Гвоздь вбить надо… В стену… – мрачно произнёс голос за дверью.
– А нам всего одна песня осталась!
– А мне гвоздь… Два раза стукну. А потом записывайте, да?
Эта фраза режет мне слух… Гвоздь… Вбить. В стену. В этой абсолютно голой чёрной квартире… Здесь не хватает только гвоздя.
Записываем «Забери меня…» Я пою так, как слышит он. И вроде бы всё замечательно. Но на последнем куплете он берёт «свой» аккорд, я пою «свой». Пишем по инерции до конца. Но понятно, что всё – коту под хвост.
– Ладно… Бог с ней… – выдыхаю я.
Он качает головой. Отпускает гитару. Тянет меня к себе за руку. Бутылки закончились. Он утыкается головой в моё плечо. Его тело дрожит. Он просит денег. Я спокойно произношу:
– Как только ты передашь мне готовые файлы.
Он вздыхает, долго молчит, а потом спрашивает:
– А как ты назовёшь этот диск?
– «Город Дождей».
Он снова молчит. Потом бьёт кулаком по столу и произносит:
– Я не могу сам, понимаешь? Мне нужен нарколог. Мне надо в больницу. Там поставят капельницу… А он убьёт меня. Здесь все умерли. Ты веришь в призраков?.. Я не могу здесь находиться. Вчера я не хотел
