если она так тяготит вас? Хотя… я видела тьму… ваш Повелитель держит кого-то в заложниках, он…
Сидорх услышал шорох у ступеней, – тень промелькнула у балюстрады и скрылась в трюме. Лина будто не слышала этого: она увлечённо говорила и говорила, раскрывая новую информацию и эмоционально размахивая руками. Капитану ничего не оставалось, кроме как обхватить девушку сзади и зажать рот одной широкой ладонью, а пальцами другой слегка надавить на её горло. Этого хватило, чтобы она обмякла, не вызывая сопротивления.
Осторожно усадив Лину спиной к скамье, Сидорх проворно спустился вниз, шаги его были бесшумны. На палубе дежурило трое матросов, и чуть в стороне стоял баталер – бей Чалеби, будь он неладен. Но капитан не досчитался одного, самого молодого, которого лично приставил следить за каждым шагом «особых пассажиров». «Так вот кто ошивался рядом и наверняка подслушивал трёп девчонки. Хэм, юный Хэм. Куда же ты вляпался…» Сидорх отчаянно надеялся, что мозгов парню хватит держать рот на замке.
Упомянутый в мыслях баталер обернулся и заулыбался, глядя на капитана. Мужчина с медной курчавой бородой махнул рукой, мол, не твоё дело, и вернулся обратно за штурвал. Девушка зашевелилась, и Сидорх подскочил к ней, помогая подняться. Лина потирала шею.
– Что случилось? Я будто сознание потеряла. Помню, мы беседовали, как вдруг…
– А я говорил, что вы утомились, сударыня, – с укором произнёс он. – Я и сам испугался, когда вы начали падать!
Лине показалось, будто она видела что-то очень важное, но детали расплылись перед внутренним взором, только тему видения она всё же помнила: капитан Сидорх.
Направляясь к каюте, Лина опиралась на руку рыжеволосого мужчины и поинтересовалась:
– Мы говорили о вас, верно? Напомните, пожалуйста, что вы рассказывали?
Мужчина выдохнул и постарался продолжить непринуждённо:
– Я говорил, что стал капитаном, как отец – весь наш род промышлял торговыми перевозками по морским путям или ловлей рыбы. Нынче туго с работой, сударыня. А море кормит всегда.
– Нет-нет, что-то другое… – Девушка закусила губу, тщетно пытаясь восстановить картинки чужой жизни.
Они осторожно спустились на нижнюю палубу, но вместо трёх шагов налево, где располагалась каюта для пассажиров, завернули в другой конец, оказавшись в трюме, набитом мешками и ящиками с товарами.
Теперь их никто не слышал. Лина почувствовала волнение, ведь она толком не могла понять, где находится. Повсюду царил другой запах: пряный и горьковатый, кое-где кислый; появились новые звуки шуршащих мешков и трущихся друг об друга боками ящиков, скрип половиц; теснота помещения ощущалась буквально, обволакивала духота.
– Где мы? – осторожно спросила Лина, всё ещё опираясь на капитана.
Сидорх вздохнул.
– Лина. Поймите меня правильно. Вы не должны касаться моего прошлого. Это очень опасно. Я не знаю, что за силы вас ведут, но впредь прошу не говорить ничего. Вы поняли
