сам придет осмотреть рану.
– Вот и хорошо, тогда и поблагодарю. Можешь мне сказать, где моя одежда? В этой кушме мне как-то неудобно…
– Не волнуйся об этом, кумпа, – успокоила его индианка. – Старшие жены Онари чинят твои штаны. Солнце не успеет зайти, как их тебе отдадут.
– Ну, раз так, то приступлю к еде со своим другом, ведь я голоден настолько, что и тебя бы съел!
Женщины визгливо расхохотались. Агуа тоже.
– Вот уж напугал, кумпа! – отмахнулась она. – Только уитото и кашибо едят человечину.
Индианки с хохотом выбежали наружу, позвякивая колокольчиками, и друзья остались в одиночестве.
– Ну и что теперь скажешь, кумпа Новицкий? – шутливо осведомился Смуга.
– Похоже, эти хохотуньи сообщили нам недурную новость, – ответил Новицкий, вонзая зубы в ножку курицы. – Но сначала поедим, а то на голодный желудок никакие умные мысли не идут в голову.
Какое-то время они ели молча. Смуга в немом восторге смотрел на Новицкого, который поглощал одно блюдо за другим. Наконец, утолив голод, тот потянулся к большому кувшину:
– Выпьем, Янек! Масато в умеренных количествах способствует пищеварению.
Смуга со вздохом ответил:
– Ох и завидую я тебе, Тадек! Я намного дольше живу среди индейцев, но до сих пор на их масато и чичу смотреть не могу без содрогания.
– Ну ты уж и привереда! Томек тоже не переносил чичу, когда мы были у индейцев-кубео. Подумаешь, женщины племени сначала пережевывают кукурузу для напитка. Что тут такого? Видно, их предки передали им способ приготовления. И потом, они после еды полощут рот.
– А ты не видел, случаем, что за рты у этих старух? Они же постоянно жуют коку!
– Не хватало мне еще на старух заглядываться! – возмутился Новицкий. – К тому же излишнее любопытство ни к чему хорошему не приводит. Например, владел мой дядька на Повислье пекарней, а я мальчишкой обожал всюду нос совать. И вот однажды вечером, а дело было как раз на каникулах, пошел посмотреть, как выпекают хлеб. Духота ночью тогда стояла страшная. Да и печь просто раскалилась. Неудивительно, что с пекарей пот катил градом, хоть они и чуть ли не догола разделись. Так вот, месят они тесто, а пот в тесто и капает. Как мне противно стало! Утром за завтраком меня аж всего перекосило, когда вспомнил об этом. Ну и бате рассказал. А он хвать меня за ухо и говорит: «В следующий раз не суйся в кухню и не порть людям аппетит!» Поэтому давай выпьем с тобой, что ли, за все хорошее и для нас, и для наших друзей!
Выпив, Новицкий продолжил:
– Не стану скрывать: в сравнении даже с самым отвратительным ромом, не говоря уж о ямайском, масато – то еще пойло. Только ведь на безрыбье и рак рыба. А сейчас раскурим с тобой трубки и спокойно поговорим. Похоже, нам попутный ветерок в паруса задувает. Но ты утверждаешь, что у индейцев настроение часто меняется, стало быть, нужно не мешкая воспользоваться положением.
Смуга довольно долго
