Никто не знал, что нас ждёт дальше.
– Убрать за всеми со стола и догнать группу! – раздался приказ моего координатора.
Все двинулись к выходу, а я осталась стоять у стола.
Шестая оглянулась, не понимая, почему я не иду, и тревожно кивнула, чтобы следовала за ней. Но я тут же вернулась к столу, собрала все подносы, одноразовые приборы и выбросила их в мусорный карман в стене. Стереть крошки со стола было нечем, но я аккуратно собрала их ладонью и высыпала в тот же карман. Оглядевшись, всё ли убрала, была прикована к полу голосом в передатчике:
– Следующий раз, когда Сейнара прикажет кого-то скинуть с дистанции, делай это не раздумывая и без разговоров.
На сей раз это был голос Макса.
– Откуда мне знать, как именно выполнять эти издевательские указания? – процедила я, выпрямляясь и оглядывая потолок в поиске видеокамер. Но тщетно.
– Общение между вами было запрещено…
– Я не знаю, что именно запрещено, а что нет!
– Всё, что не запрещено до нового указания, разрешено. И наоборот. Для этого нужно только внимательно слушать и запоминать. Это последнее предупреждение.
– И ты запомни: если с моими детьми что-то случится, я тебя на куски порву! – прошипела я.
– Охотно верю, – хрипло рассмеялся тот. – Догоняй группу, строптивая девица! – и затих.
«Извращенец!» – уже выбегая из столовой, с ненавистью представила, как душу Макса.
В какую сторону ушла группа, не знала. Но, не теряя времени, бросилась к лифту и не ошиблась. Едва протиснулась в закрывающуюся дверь и, тяжело дыша, посмотрела в лица пленницам.
«Похоже, теперь мы и сортир будем чистить», – проворчала мысленно на вопросительный взгляд Найти и других, а потом отошла, чтобы выпустить всех и встать седьмой.
Нас направили в новое помещение, оказавшимся чем-то вроде зала для отдыха: гостиная с диванами, креслами-качалками и обычными пуфами, стеллажами с книгами и большой стеной-окном, за которым был лесной пейзаж. Но это было не натуральное окно, а интерактивная картинка.
Я окончательно убедилась, что все помещения в Скале похожи: светло-пепельные литые стены из какого-то неизвестного материала, целиком светящийся мягким светом потолок и полуматовый бежевый пол.
Всё было чистое, практически стерильное, не похоже на то, что здесь происходило что-то страшное, но всё равно это – тюрьма.
Тело ломило от усталости, но слабость как рукой сняло, когда вдруг на той самой стене, ставшей большим экраном, разделившемся на семь секторов, в последнем увидела Соню и Илью, играющих в песочнице с той же женщиной, что и вчера.
– Соня! Илья! – вскрикнула на выдохе и осеклась, потому что в центре экрана появилась Ламара и бросила на меня угрожающе-недовольный взгляд.
Я судорожно закрыла рот ладонями и не мигая смотрела на неё. Остальные женщины, вероятно, тоже разглядели родных: помещение заполнил тревожный ропот.
– Ну
