волною мутной.
Бряцают ключами,
День не пощадил,
Кто побег готовил утром.
Стоит заплатить большую дань,
Тихо завернуться ржавой кровлей.
Молю, лечить меня скорее прилетай, —
Я обескровлен.
Треснуло стекло,
Лужей натекло.
Пал листвой,
Растоптан сапогами.
Осталось когти обрубить
И лечь на дно в укром[39]
Виском о камень.
Прахом попуститься звоны не дают,
К радости мой сон тревожен.
Пеплом поминаю
Брошенный уют,
Загодя готовлю вожжи.
Снова я загадочный пострел,
Ветер-весельчак меня не свалит.
Я возвращаюсь налегке с запасом стрел
Назад в подвалы.
Октябрь 1989 г., Чита
Гон в полдень
Тронь лицо моё
Мокрой веткой,
Свежий след оставь
По щеке.
Мозг изъеден мой
Гарью едкой,
Пальцы тянутся
К взрыв-чеке.
Дай глоток воды
Расцелебной,
Вымой волосы
Под дождём.
Может, станешь мне
Расцаревной,
Может, ядом жгнёшь, —
Подождём.
Да только в голую степь
Ушло ещё одно лето:
Моет ветер дождём,
Темнеют рек рукава.
И остывает ладонь,
В разгул губами согрета.
Лечит смертных крестом,
Который сам ковал.
Долгим бегом-бегом
Пытался наверстать —
Стал угрюмо пегий —
Забыл стать.
Росы трогал-трогал,
Кусал репейник грудь.
Вывернули локоть
К беде груд.
Гон в полдень
Безымянных.
Гон в полдень —
Без исхода…
Слушай выстрелы
На закате,
Помни поутру
Блеск ружья.
Как теряет
Рога сохатый,
Так пришёлся
Тебе в мужья.
Брось загар плечей
Обречённых
Выжать соки
Из глаз менял.
Я искал тебя
В травах чёрных, —
Нюх звериный
Подвёл меня.
Да только в голую степь
Ушло ещё одно лето.
Засыпает песком
Остовы громких имён.
И остывает ладонь,
В
