набегами заточен —
Согревать безродно
Хрупкий к утру стебель.
Небылицей пьяной видишь,
Где темнеет небыль.
Облака хоронят выдох
Тех, кто был и не был.
Кто доверил сердцу голос
Увлекать в обрывы страх,
В пыль немеет сжатый колос —
И блестят в кострах слёзы.
А вернуться заказали
Огненной стрелой
К небесам распятым.
Где одарят в перья Зары[179],
Пьёт прищуры Батый.
Кто доверил сердцу голос
Толковать разбоем сны,
В пыль немеет сжатый колос
В берега весны.
Где советы тонут пряжей,
Как раскаты далеки.
Где клинок в покой заряжен —
Эхо берегинь.
Там орлы роднятся славой,
А скуластый чует дым.
Огневод[180] ведёт облавы
Замерзать седым.
Осень 1992 г., Новосибирск, в гостях у Игары
Июнь 1996 г., Онон
Ингода
Ю. Звягинцеву[181]
Сердце бьётся птицей в клетке,
Тает воздухом берёз.[182]
Я вернулся в посвист редкий
К берегам, где в небо рос.
За плечами пыльной гривой
Тропы спутаны в узлы.
И ненастит день пугливо,
И изменой ночь грозит.
Залечить шальные раны
Полыньёй нахохотал.
И опально сны тираню,
Где притихла Ингода.
Ни пощады, ни прощенья:
Будь сурова, будь сильна.
Голос слабый в дрожь лишений
Напои теплом зерна.
Атамана нрав горячий
Закали дождём невзгод,
Опоясай думой зрячей
В родниках встречать восход.
Ураганил безответно,
Взгляду верил наугад.
И умылся синим ветром,
Где струится Ингода.
Сонным утром нитью верной
Зорю выткать в плеск лучей.
И однажды тайной древней
Опалить крыла очей.
Славить век молвой проталин,
Грудь дозорами укрыть.
Солнце сыну имя дарит,
И несётся вещий крик.
Догонять стрелою счастье,
Пусть секут прищур года, —
Мне поклоном возвращаться,
Где светлеет Ингода.
22.02.1990 г.,
Октябрь 1993 г., Забайкалье
Пережить зиму
Пережить эту долгую зиму
Не хватает ни слёз, ни сил.
Я
Вариант: «Чает воздухом берёз».
