И в Нью-Йорк он прибыл вместе с Вернером Ханке – писателем и сценаристом, для создания нового мультфильма о городе будущего. И город небоскребов идеально ложился на его идею о монументальности жизни людей в 21 веке. К тому же мужчина активно готовился к личной выставке фоторабот, которая должна была состояться через полгода в Мюнхене. Если ему разрешат выставляться с подобными фотографиями.По своему обычаю, Франк гулял по городу и фотографировал каждый объект, что привлекал его внимания, чтобы после использовать кадр как референс. И вот после череды восхищений, он решил зайти в итальянский ресторанчик и попить там кофе с чем-то вкусным. Он часто кушал пирожные и тортики, которые были гораздо вкуснее, чем в чисто американских кондитерских. И были привычнее его вкусу. Ведь вкус европейца разительно отличался от вкуса рядового американца, выросшего на странной продуктовой вакханалии, которую жители штатов называли кухней. А европейская кухня отличалась стройностью, как гаммы Моцарта или Бетховена. Каждый вкус был подобен ноте и идеально сочетался с соседней. А вот американская была похожа на бешеный джаз, который деконструировал гармонию и плевал на старые принципы.
В ресторане его внимание привлекли двое мужчин, которые активно разговаривали на французском и обсуждали странные вещи. Франк хорошо знал этот язык и понимал их речь. Но все равно не понимал, как эти двое могли найти общий язык и вообще сидеть за одним столом. Ведь один из них активно жестикулировал почти каждое слово. И при этом манерно нанизывая пасту на вилку, закидывал ногу на ногу, вполне естественно картавил и иногда съедал звук "н". А второй говорил чисто, но без явного акцента. Словно французский не был его родным языком, но он пол жизни на нем общался и выучился до идеальности в произношении. При этом у него иногда проскакивала чисто американская "э". И к тому же, это был спокойный мужчина, который просто слушал собеседника и иногда уворачивался от его жестов, шутил и подкалывал его, почти издеваясь. Но не переходя грань. Словно знал границы дозволенного и не стремился унизить собеседника.
Набравшись терпения Фран подошел к ним с фотоаппаратом и попросил сфотографировать на камеру:
– Молодые люди, я вижу, что вы иностранцы. И вы очень необычно выглядите в антруже Нью-Йорка. Я сам путешественник и снимаю этот город и его жителей на камеру. Но вы… Слишком инородны для этого места. Могу я запечатлеть вас? Обещаю, что отдам вам одну из фотокопий этой фотографии. Вторую же, увезу в Веймарскую республику и использую для своей фотовыставки. Вы готовы стать героями снимка? – Франк часто врал о том, что он путешественник, чтобы люди адекватно реагировали на него. Ведь представляться кинорежиссером опасно. На таких падки инфантильные девицы. А они, в свою очередь, могут докучать своим вниманием.
Марсель сразу обратил внимание на красивого немца, который говорил на французском с большим акцентом. Мужчина заправил кудрявый локон за ухо, отпил из чашки и подмигнул Михе, ожидая его ответа. Его друг
