у вас пока допуска нет, будете выполнять задание, связанное с бомбометанием, – сделал паузу и испытующе посмотрел на нас.
Мы уже были слегка пропитаны военным духом, рефлекторно стояли молча и смотрели на руководителя.
– Значит, так… Берёте ящики от бомботары за штабом и строите туалет. Инструменты у меня в кабинете. Вопросы есть? Вопросов нет, – сам себе ответил инженер. – Вперёд!
Поспорить было трудно. Задание, несомненно, имело отношение к бомбометанию во всех смыслах этого слова. Следующие три дня мы доблестно под руководством Николая строили туалет. Тон его становился всё более покровительственным. Руководить процессом ему не мешал даже рёв, происходивший от непрерывно взлетающих и садящихся истребителей.
– В д-деревне т-ты не жил, Миша! Пилу толком держать не умеешь.
Я действительно не очень рукастый, поэтому без сожаления уступил пальму первенства в строительстве сего символа атаки с кабрирования опытному другу с Украины. К сожалению, результатов труда я так и не увидел. Когда орлиный насест для воздушных асов был почти готов, подошёл инженер и сказал:
– Саталкин? Тебя в финчасть вызывают, – в глазах его сквозило некоторое недоумение. Действительно, как человека строящего туалет из бомботары и не имеющего допуска к самолёту, можно вызывать в финчасть? – Сейчас машина в ОБАТО пойдёт, с ними поедешь.
ОБАТО – это не сокращённое ругательство, это Отдельный батальон аэродромно-технического обслуживания. Военная авиация устроена так: есть, к примеру, аэродром, взлётная полоса и при ней постройки и службы, которые необходимы для осуществления полётов. А есть лётчики, которые на этот аэродром прилетают и на этом их дела заканчиваются, при них техники, которые самолёт должны обслуживать, заправлять, ремонтировать и т. д. И если все самолёты со всеми лётчиками улетают, то с ними улетают и все техники, и инженеры, и штурманы. Кто остаётся при аэродроме? Правильно! Те, кто должны кормить, поить, поставлять бензин, выдавать деньги, подметать ВПП. Короче, хозяева! Квартиранты улетели – прилетели, а хозяева остались.
Приехал я туда, захожу в здание, вижу табличку с надписью «Финчасть», ну и открываю дверь. В достаточно большой комнате находились три человека: женщина, судя по всему, бухгалтер, достаточно высокий прапорщик и небольшой, пухленький, лысый невысокого роста капитан, сильно похожий на Весельчака У из «Планеты двух капитанов», который сидел за столом посреди комнаты и с подозрением смотрел на меня. Он явно был не очень рад любому посетителю, не только мне.
– Чего хотел? – с некоторой паузой спросил он у меня.
– Сказали зайти…
– Как фамилия?
– Саталкин…
Капитан поморгал маленькими глазками в задумчивости, явно выражавшей желание сразу послать меня куда подальше. Потом неожиданно его лицо расплылось в улыбке, превратив его в доброго крестьянина, продающего сметану на рынке.
– А, понял… Насчёт
