По его приказу мы дежурим тут каждый день по очереди. Здорово, что тебя выпустили именно сегодня! – быстро проговорил Зурало – крепкий светловолосый детина на две головы выше Рады, под курткой которого всегда пряталась увесистая дубина.
– Пойдём скорее домой, такую пирушку закатим!.. – добавил коренастый, косящий на один глаз Джура. – Баро, небось, заждался уже. Каждый день про тебя справляется.
– Я… – красавица заколебалась: ей не хотелось домой, не хотелось сидеть в духоте среди хмельных друзей и подружек. – Передайте отцу, что я приду позже. Хочу немного прогуляться после тесной клетки.
– Составить компанию? – тут же вызвался молодой силач Зурало. – Пэтро говорил, тебя надо защитить от кого-то. Только укажи, а мы уж…
Оба парня недобро ухмыльнулись.
– Нет, это лишнее, – быстро отказалась желавшая остаться наедине с сердечной болью Рада. – У меня нет никаких проблем, правда. Не от кого защищать. Просто хочу побродить в одиночестве.
– Как скажешь, – кивнул малопривлекательный, но очень деликатный и чуткий Джура. – Только возвращайся поскорее, не то Баро нам головы оторвёт.
– Конечно.
– Ну мы пошли, – неуверенно проговорил красавчик-великан и добавил: – Добрый у тебя наряд. Пару золотых, поди, стоит. Неужто в тюрьме такие дают?..
– Это подарок, – ответила плясунья и поскорее свернула беседу, предотвращая дальнейшие расспросы: – До встречи!
– До встречи! – в унисон ответили вслед удаляющейся подружке Джура и Зурало.
Глава 4
Выйдя из тюрьмы, Михель Буша замер в нерешительности. Недоверие и ревность терзали раскалённым железом. Смеет ли он надеяться, что Рада не обманет и не попытается укрыться в трущобах среди бродяг?.. Вмиг ослабевший настоятель вдруг почувствовал, что добыча, столь крепко схваченная им, ускользает. Притаившись за углом, укрывшись чёрным плащом с ног до головы, священник ждал появления предмета своей болезненной страсти.
Солнце перевалило далеко за полдень, когда освобождённая узница показалась на залитой солнцем ослепительно-белоснежной площади. О, как прекрасна плясунья казалась в тот момент в новом наряде и мягких сапожках!..
Неожиданно к Раде приблизились двое мужчин, по виду – отребье из квартала бедняков, воры или нищие. Михель настороженно наблюдал из укрытия, боясь, что красавица сейчас уйдёт с белобрысым верзилой и кривым уродом. Сердце отбивало в груди быстрый неровный ритм. Однако пронесло: перекинувшись с бродягами несколькими фразами, малютка медленно двинулась прочь, петляя в заснеженных переулках. Незримой тенью следовал по пятам человек в чёрном плаще; заметить его не составило бы труда, но погружённая в невесёлые мысли плясунья и не думала оглядываться.
Куда же она?! Смятение и страх овладели священником. О, как наивен он был, полагаясь на её слово!.. Конечно же, Рада и не думала исполнять
