Петра II отказалось от продолжения реформ, начало которым положил Петр Великий. Современники отмечали понижение боеспособности русской армии. Сказалась эта политика и на жизни Петербурга. Строительство флота, заброшенное уже при Екатерине I, при Петре II пришло в полный упадок. В 1728 году вернувшийся из Петербурга в Стокгольм шведский посланник Цедеркрейц докладывал королю, что «флот, даже галерный, сильно уменьшился, а корабельный гибнет: старые корабли стоят в Кронштадте, все гниют, пригодны не больше 45; в Адмиралтействе такое несмотрение, что флот и в три года не привести в прежнее состояние, да этого и не собираются делать». Любимое детище Петра I погибало. Когда императору указывали на это, он отвечал: «Когда нужда потребует употребить корабли, то я пойду в море; но я не намерен гулять по нем, как дедушка».
В целях экономии на треть сократили численность армии, множество офицеров отправили в отставку. После ссылки Меншикова нового президента Военной коллегии не назначили. Сокращались государственные расходы на содержание армии, на строительство флота, устройство новой столицы, но страна по-прежнему находилась в упадке. Ведь деятельность Петра I, его реформы и многолетние войны стоили России не только огромных экономических жертв – численность ее населения уменьшилась почти на треть. Теперь же начинания и создания Петра Великого, оплаченные такой ценой, пребывали в небрежении. В одном из указов 1727 года говорилось: «Крестьяне, на которых положено содержание войска, находятся в скудости и приходят в разорение. Прочие дела: торговля, юстиция и Монетный двор также находятся в разоренном положении».
Правда, в Петербурге заметно смягчение нравов. В 1727 году возобновились ассамблеи, их устраивали в царском дворце дважды в неделю. Посещать их могли все дворяне. Обстановка на них стала более свободной, никто не требовал обязательного присутствия и не указывал, как следует веселиться. Указ о возобновлении ассамблей огласил на главных улицах Петербурга сам обер-полицмейстер Поздняков.
В 1729 году был упразднен страшный Преображенский приказ, учрежденный Петром I для расследования политических дел. Теперь этими вопросами занимались Сенат и Верховный тайный совет. В числе наказаний за провинности сохранялась публичная порка, но дворяне получили своеобразную поблажку: теперь их пороли с «сохранением чести», не снимая нижнего белья. А простолюдинов по-прежнему заголяли. Появилось и еще одно важное новшество в жизни столицы. По указу 10 июля 1727 года велено «которые столбы в Санкт-Петербурге внутри города на площадях каменные сделаны, и на них, также и на кольях винных (преступных. – Е. И.) людей тела и головы потыканы, те все столбы разобрать до основания, а тела и взоткнутые головы снять и похоронить».
Продолжалась борьба за нравственность: еще в 1720 году Петр I запретил строить общие бани, в которых мужчины и женщины мылись вместе. Но люди «нижних классов» по-прежнему мылись в общих банях. Указы о запрещении регулярно повторялись,
