жители этого мира, если мои предположения верны, получали свои «суперспособности» благодаря второй ипостаси, то есть магическому существу, в которое могли или были вынуждены обращаться. Пусть Александр Мстиславович окажется прав, тогда…Тогда выходит, что я тоже какой-то оборотень? Но это просто невозможно, я же не из этого мира! Или возможно, ведь учитель Эдриана сам…
– Вы же не хотите сказать… Вы ведь не имели в виду, да, что я тоже…что у меня тоже есть вторая ипостась?
– О, не просто вторая ипостась! – В комнату без стука вошёл Эдриан, добавляя ситуации драматизма. – Твой второй облик – дракон.
Александр Мстиславович сердито посмотрел на него и перевёл обеспокоенный взгляд на меня.
– Вам не следует так сильно волноваться, быть драконом в Междумирье – очень почётно.
Я быстро замотала головой и схватилась руками за волосы. Не знаю, может, кто-то спокойно воспринял бы, что является громадным огнедышащим существом с сомнительной магической одаренностью, но мне, именно мне было тяжело, даже почти невозможно свыкнуться с…осознать, в конце концов, что за один день я умудрилась сменить мир и одракониться.
Да, у меня случилась истерика. Я не плакала, но на грудь как будто кинули один за другим несколько больших булыжников, разом выбив из лёгких весь воздух. После этого странное, не похожее на нервное, жжение расползлось по телу лавой и заставило меня почувствовать дождь, капельками бегающий по земной поверхности, ветер, вытворявший кульбиты в воздухе, грозу, бьющую высоко в небе в барабаны…Когда жжение стало почти невыносимым, снаружи, треща, ломаясь и вспыхивая, закружили шаровые молнии.
Александр Мстиславович попытался было мне помочь, но его, без моего на то желания, просто отбросило воздушной волной в сторону. Эдриан тоже подойти не смог, хотя на ногах удержался.
Я встала и, пошатываясь, направилась к двери с твёрдым намереньем покинуть Трим и его сумасшедших обитателей, но, едва сделав первый шаг, потеряла сознание.
Глава 5
Поздним утром к центральным воротам Перфидии, главного ридданского дворца, подъехал необычный гость. Каких только посетителей не видели местные работники (да что уж там, всякое бывало, и любители пощеголять в прозрачных вещах захаживали, и в одних ипостасях приходили, и в огненно-воздушно-водно-земных «нарядах» не стеснялись появляться) – но этот мужчина, на вид около тридцати-пяти-сорока лет, весь в красном, отчего-то мгновенно цеплял взгляд. Может, их впечатлило умение гостя сочетать разные оттенки красного без вреда для посторонних глаз, может, их поразило то, с каким достоинством тот держался, несмотря на скромный по дворцовым меркам костюм, а может, их заинтересовало выражение, которое появилось на его лице при виде дворца, – мрачное, напряжённое, с едва заметным презрением, проглядывавшем сквозь чуть вздёрнутый подбородок и опущенные ресницы. В то время как остальные шли по головам, чтобы оказаться в стенах Перфидии хотя бы раз, он вёл себя так, будто бывал здесь каждый день и уже пресытился её роскошью. Не служи
