А может не надо… Этот единорог еще жить хочет… – взывая к преподавательскому благоразумию и заглядывая в глаза в поисках там совести ну или великодушия, спросила я.
– Хочу-хочу. Может, я так пойду? – быстро опомнился единорог, но преподаватель был непреклонен.
– Приступай, Аяла.
Вот насколько хорошо мне давалось практически все, целительская магия мне не давалась практически никак. И это при том, что моей бабушке достался очень сильный дар целителя. У меня же всегда получался ровно противоположный эффект от ожидаемого. И это пугало. А судя по стремительно бледнеющему лицу и рогу, покрывающемуся испариной, парнишку это пугало тоже.
– Если что, прости. Я тебе потом обратно пришью. Шить у меня получается лучше. – прошептала я.
Парень дернулся, явно намереваясь бежать, но не имеющие никакого сострадания Лерой и Кеннет его крепко прижали за плечи с двух сторон. Я обошла койку и встала, нависая над его головой.
В лазарете воцарилась звенящая тишина. Все адепты замерли в ожидании и, кажется, даже перестали дышать, уставившись на меня голодными глазами. Голодными до зрелищ глазами… Я протянула к лекарю руку и звонко сказала:
– Скальпель.
Парень побледнел еще сильнее, практически сливаясь с белоснежной простыней, на которой он лежал. И, кажется, начал терять сознание, закатывая глаза настолько, что радужка уже смотрела явно на извилины, если таковые, конечно, имелись.
– Да ты что?! Рано еще терять сознание. Я даже не начала. – возмутилась я и пощелкала единорога по его рогу, пытаясь привести в чувства.
– Понабралась словечек от матери, а теперь честный народ пугаешь. А что такое скальпель? – не выдержав, проворчал лекарь, при этом взирая на меня полными любопытства глазами.
– Это очень острый нож, который используют для рассечения мягких тканей… человека.
Я думала, что сильнее бледнеть нельзя. Оказалось, можно. И чего мужчины пошли такие нежные?
Решив, заканчивать весь этот спектакль, я вскинула руки и начала потихоньку собирать энергию. В этом деле спешить нельзя. Переборщишь – оставишь не только без рога, но и без головы. Я сосредоточилась, ощущая, как собирается энергия на кончиках моих пальцев, как она согревает руки и немного потрескивает от напряжения.
Затем опустила руки, остановив аккурат над рогом, отпуская свою энергию и вливая ее в того несчастного. Его физиономия озарилась ярким светом, глаза горели священным ужасом. Можно подумать, я не лечу его тут, а расчленяю.
Рог постепенно начал уменьшаться, открывая всем любопытствующим высокий и красивый лоб второкурсника. Закончив, убрала руки, чтобы посмотреть на результат своих трудов.
– Жить будешь! – вынесла вердикт я и похлопала парня по плечу. Тот снова дернулся, а потом заметно расслабился, ощупывая свой лоб в поисках еще какого-нибудь инородного тела.
– Молодец, Аяла. Оказывается,
