льной издательской системе Ridero
Ю р и й А н и к а е в
Д в а Ц а р я
р о м а н
1
В детской мать наставляла Володю:
– Сынок! Ты должен быть очень почтительным к царским мальчикам! Быть сугубо осторожным в обращении с ними. Никогда не забывай: кто они!
Мальчик склонил голову с упрямым выражением и с возражающей интонацией пробурчал:
– Ну, мама!.. Мне здесь скучно! Туда не пойди, этого нельзя. В Пскове было так хорошо, свободно.
Мать склонилась к сыну:
– Ты не понимаешь своего счастья! Сколько мальчиков мечтают оказаться на твоем месте! Это папа умолил, чтобы меня взяли учительницей к великому князю Николаю Александровичу. Подрастешь – поймешь, какое счастье нам привалило! Посмотри, какой великолепный дворец! Золоченые стены! Серебряные приборы! А к завтраку что вам подают?! Чай, кофе, шоколад, горы яиц и масла! Где ты еще такое увидишь?!
– Мама, ты мне дай краюху хлеба с прожаренной корочкой. И отпусти гулять на псковскую улицу. Я буду по кусочкам щипать и отправлять в рот. Вот настоящее счастье! На улице меня все уважают. А здесь?..
– Когда встанешь взрослым и останешься другом великих князей, тебя будут уважать по всей России. А сейчас не забывай правильно их титуловать, обязательно называй вашим высочеством, а никак не Ники или Жоржик. Всегда полным именем, Николай Александрович и Георгий Александрович. И обязательно на «вы»!
– Мама, на нашей улице я был атаманом! У меня были отважные друзья, каждый изобретал вариации игр. А знают ли великие князья, что такое пахнущая сирень за забором или манящее яблоко?! А смогут перемахнуть через забор?! А умеют ли они делать пушки из дикой бузины, а из сочной арбузной корки звонкие
заряжалки?!
– Сынок… – Мать погладила Володю по голове. – Мы сейчас в другом мире.
Мальчик угрюмо замолчал.
На занятии Ники с благоговением взирал на стопку чистых
тетрадок, словно это было невиданное сокровище.
– На них надо писать? – спросил он учительницу Оленгрен. – Их же испачкаешь чернилами.
– Они же для этого предназначены! – брови учительницы взлетели вверх.
Ники взял книгу «Родное слово», иллюстрированную на каждой странице картинками, и, перелистывая страницы, зачарованно рассматривал рисунки.
– А это что? – ткнул пальцем в рисунок.
– Картинка называется «Вместе тесно, а врозь скучно», – пояснила учительница.
Ники неотрывно взирал на рисунок.
– Под рисунком – стихотворение «Румяной зарею», – с почтительной интонацией сказала учительница. – Прочитать?
Ники кивнул и протянул книгу. Оленгрен читала нараспев, царственный отрок с закрытыми глазами внимал чарующей музыке рифм.
Урок английского вел Карл Хис. Ники, внимая мелодичному, как журчащий ручеек, повествованию, слушал, закрыв глаза и мысленно представляя картину происходящего.
Один из эпизодов английской истории о короле, любившем простой народ, завершался проездом короля в карете к замку по улицам города. Горожане восторженно приветствовали и кричали: «Да здравствует король народа!»
Глаза Ники заблестели, он воскликнул:
– Ах! Вот я хотел бы быть таким!
– Вы не должны быть государем одного лишь простого народа, – заметил Карл Иосифович. – Для вас, ваше высочество, все сословия должны быть равны, одинаковы дороги и любимы.
В парке дворца трое мальчиков носились друг за другом, играя в пятнашки. Наконец младший, четырехлетний Георгий, остановился и, согнувшись, с предыханием, вымолвил:
– Я больше не могу. Задыхаюсь.
– Давайте в чехарду! – радостно предложил Ники. – Это моя
любимая!
– Все в чехарду, да в чехарду, – буркнул Володя. – Не хочу быть козлом! Хочешь – сам становись!
Ники гневно посмотрел на Володю, но, сдержавшись, ничего не сказал. Он ушел во дворец, в свою комнату, взял книгу с закладкой и стал читать. Почувствовав, что окончательно успокоился, вернулся к товарищам по играм и невозмутимо спросил:
– Ну что? Во что будем играть? В прятки?
– Чур, я прячусь! – вскрикнул Володя и побежал в сторону павильона.
Ники, увидев пируэты ласточек в воздухе, замер на месте, наблюдая полет птиц. Его лицо приобрело
