12 лет
Меня захватила лихорадка.
Я просыпаюсь в канун Рождества, закутавшись в одеяло. Меня бьет озноб. Такое ощущение, будто я снова в воде, борюсь за воздух, отчаянно ищу тепла. Дрожу, барахтаюсь, тону…
Окаменевшая.
Легкие разрываются от мокрого кашля, когда я переворачиваюсь на бок, подтягиваю колени к груди и зарываюсь в постель. Солнечный свет проникает в комнату, оповещая, что сейчас день, но мне кажется, что я почти не спала.
Который час? Неужели все открывают подарки без меня?
Веки словно свинцовые. Я щурюсь от дневного света, так как слишком слаба, чтобы впитать его радостные лучи. Я пытаюсь позвать маму, но голос очень тихий. Пробивается лишь едва уловимый шепот, и я снова начинаю кашлять.
Мне холодно. Так холодно.
Матрас скрипит под моим дрожащим телом. И я чувствую, как он склоняется надо мной, прежде чем заговорить. Он теплый. Он совершенный.
Он мое все.
Он протягивает ко мне руку, собирает мои мокрые от пота волосы и осторожно кладет их на подушку. Его дыхание дрожит на моей коже, и затем следует самое дорогое мне слово в целом мире:
– Джунбаг.
Я с содроганием втягиваю воздух, сдерживая очередной приступ кашля:
– Я больна, Брант. Я очень тяжело больна.
– Я знаю.
– Мне нужно лекарство.
Брант переплетает свои пальцы с моими, а затем помогает мне перевернуться на спину. Каре-зеленые глаза смотрят на меня сверху вниз. Его радужки как почва и поляны, и при взгляде на них мне хочется резвиться на открытых лугах и разбить сад при первых красках дня.
Но не сегодня… Я слишком больна.
– Я хочу показать тебе кое-что, – говорит Брант, его темно-каштановые волосы волнами падают на глаза. Он с улыбкой убирает их назад. – Ты готова?
– Я… я так не думаю. – У меня во рту пересохло, как будто я подавилась ватными шариками. Я моргаю, всматриваясь сквозь лихорадочную дымку так, чтобы рассмотреть маленькую темную родинку под его нижней губой. Она растягивается, когда он улыбается. – Мне, наверное, нужен доктор. У меня зубы стучат.
– Я знаю, что тебе поможет. Пойдем.
– Куда мы идем? – Любопытство вытаскивает мое обессиленное и мокрое от пота тело из мягкого покоя моей кровати. Брант обхватывает меня рукой, поднимая на ватные ноги. – Это далеко?
– Не слишком далеко. Всего лишь выше радуги.
Я крепко сжимаю его руку для опоры:
– А?
– Давай.
Виски пульсируют в такт биению сердца.
Я держусь за руку Бранта обеими руками, когда приступ кашля сгибает меня пополам.
– Кажется, у меня грипп, Брант. Или мононуклеоз[24].
– Это пневмония. С тобой все будет в порядке.
– Пневмония? Дедушка умер от пневмонии, – говорю я ему, от охватывающего меня чувства паники в висках начинает пульсировать еще сильнее.
Брант
Мононуклеоз – острая инфекционная болезнь, характеризующаяся лихорадкой, увеличением всех групп лимфатических узлов.
