вложили большие средства в свою землю, чтобы модернизировать методы ведения сельского хозяйства, и в результате оказались в долгах и в крайне уязвимом положении в случае экономических спадов. Прибытие дешевого зерна из-за границы сделало их зависимыми от действий государства, и было естественно задаться вопросом: как долго класс, оказавшийся в таком положении, будет сохранять господствующее положение в обществе. Многие утверждали, что империя не должна становиться «благосклонным институтом для бедствующих аграриев». Позиции землевладельцев еще больше ослабели из-за того, что германские крестьяне переселялись в города, а на их место приходили поляки. Все эти факторы тревожили консерваторов, а страхи делали их неистовыми. Тем не менее они занимали довольно прочные позиции не только при дворе, но и в армии и среди чиновников высшего звена. До 1914 года все прусские министры внутренних дел, кроме одного, были юнкеры, а единственный министр, ставший исключением, тоже принадлежал к партии консерваторов. Полностью прусская по происхождению, партия была перестроена в 1876 году, имея в виду привлечение новых членов из других регионов Германии. Это мероприятие имело некоторый успех, однако по очевидным причинам фокус остался к востоку от Эльбы, и там некоторые мелкие фермеры, крестьяне и ремесленники посчитали, что для них будет лучше проголосовать за консерваторов.
Свободные консерваторы, партия, образованная в 1866 году, отличалась тем, что ее члены принимали неизбежность индустриализации, однако старались сохранить старые германские (или прусские) принципы в новых условиях. Среди их лидеров был фон Кардорф, который в 1875 году основал центральный комитет германских промышленников, и фон Штумм-Хальберг, готовый одарить своих рабочих всяческими благами, если они будут делать, что им скажут. Свободные консерваторы были обязаны своим вниманием скорее положению своих лидеров, чем количеству. Их взгляды были близки взглядам самого Бисмарка, которого они всегда поддерживали. По их мнению, базовый прусский принцип suum cuique – каждому свое – подразумевал выдачу каждому все то, на что он имеет право, и не более того. Таким образом, только государство может иметь монополию власти над индивидом. Идея предоставления каких-либо прав союзам рабочих была для них неприемлема, причем они считали вполне естественным, что их собственные союзы такими правами обладают. «Германские работодатели, – говорил секретарь одного из таких союзов в 1889 году, – никогда не станут вести переговоры с рабочими на основе равных прав». Они никоим образом не были заинтересованы в благосостоянии рабочих, однако не были готовы поддерживать опору на собственные силы. Такова была обстановка, в которой в 1881 году Бисмарк представил свои новые проекты, в частности обязательного страхования рабочих (без вклада рабочих) от несчастных случаев и болезней – законодательный акт, создавший европейский прецедент.
Слабость этого взгляда заключалась в следующем: он ожидал, что рабочие будут лояльны тому, в чем они не имели права голоса, и сделал
