Когда принесли съестное, я с удовольствием накинулся на еду.
– Так, когда будет суд? – поинтересовался я, методично жуя.
– Через день, – пробубнил Христофор.
– У нас будет целый свободный день, чтобы провести его вместе! Без навязанных нам планов! – воскликнула радостно принцесса. – Люцифер, чем вы планируете заняться? – не отрывая взгляда, спросила Мира.
Пока Мира сверлила меня взглядом, на неё обиженно смотрел Христофор. Его задевало, что она даже не собиралась включать его в свои планы на свободный день.
– Да так, думаю, надо выгулять своего песика, – протянул я.
Христофор метнул на меня гневный взгляд.
– Но у вас же нет собаки… – растерялась Мира, – или вы уже успели приобрести?
– О, моя милая принцесса, это магическое создание, своего пса могу видеть только я, – не сводя с Христофора высокомерного взгляда, протянул я. – И команды он слушает только мои. До ужаса верная скотина.
Христофор уже кипел, но сдержанно молчал. Его лицо покрывалось багрянцем от злости. Какой же он забавный.
– Думаю, что Христофор с удовольствием составит мне компанию. Не так ли? – я взметнул брови верх и вопросительно смотрел на юношу.
– Да, я с удовольствием присоединюсь к вам, мой герой, – сквозь зубы процедил он.
– Тогда я с вами! – принцесса хлопнула в ладоши от радости. – Можно будет устроить пикник!
– Не думаю, что принцессе стоит присоединяться к нам. Мы же не знаем, может быть, собака моего героя очень злая и опасная. Вдруг она навредит своему хозяину? – Христофор предпринял попытку отговорить Миру от идеи идти с нами.
– Моя милая Мира, – обратился я со слащавой улыбкой к принцессе, наблюдая за её восторженной реакцией и за злобным выражением лица Христофора. – Наш друг прав. Псину нужно обучить, и её опасно выпускать в свет. Думаю, меня и Христофора хватит там.
– Какая досада… – Мира поникла.
Покончив с обедом, я уже был готов заплатить за всю нашу компанию, но Христофор опередил меня. Также он пригласил Миру на прогулку по парку. Сама Мира решила, что я просто обязан составить им компанию, но сославшись на головную боль от похмелья, я аккуратно отказался от этой затеи.
Весь оставшийся день я посветил крепким напиткам и обдумыванию дальнейших планов на моего щенка по кличке Христофор. Я делал записи и пометки, сидя за письменным столом в гостиничном номере. Каждый новый план мне казался абсурднее предыдущего, и от отчаяния я пил всё больше и больше. Напитки быстро заканчивались, и горничные приносили мне всё новые и новые. Одну из них я попросил разбудить меня на рассвете. Я уснул за столом в нескольких десятках скомканных бумагах и разлитом эле, который липким пятном удобно расположился на рабочем столе и моем лице. Боже, мне самому от себя стало противно утром.
На рассвете, как я и просил, меня разбудила горничная. Я тут же встал и пошёл в ванную, она начала прибираться в номере. Выйдя из
