повязке, что стоял возле ямы с длинным копьем в руках. Увидев меня, он опешил и отшагнул в сторону.
– О боги, ты кто? – пятясь назад, пробормотал он испуганно.
С трудом разобрав звучание, что исходило из его рта, я приблизился к яме и увидел своего окровавленного друга. Он склонил голову, упершись рогами в один из острых кольев, что пронзили его тело; его дыхание было редким, а движения почти не было, лишь тихий клекот из его горла. От увиденного я пришел в ярость и, взяв первый попавшийся камень, запустил его над человеком. Глыба угодила в дерево, что стояло с ним рядом; от удара дерево сломалось, куски древесины разлетелись в стороны. Споткнувшись, человек упал; перекатившись, он на четвереньках, бросив свое копье, скрылся в гуще леса. Я аккуратно поднял оленя. Когда я вынимал из него колья, он взревел от боли. Взвалив его хрупкое тело себе на плечи, я побежал изо всех сил к источнику жизни, что находился в глубине леса и всегда помогал мне, когда я испытывал сильную боль внутри или от ран; он неоднократно спасал и моих друзей, что приходили к нему лечиться. Я чувствовал его слабое дыхание на своей шее, теплая кровь текла по моему телу, окрашивая меня в ярко-красный цвет. Проблески солнечных лучей сопровождали меня, прорываясь сквозь листья надо мной. Прибежав к источнику, от которого сорвалась стайка маленьких птиц, испугавшихся моего появления, я остановился, набирая полной грудью воздух. Древнее окаменевшее дерево, что когда-то раскололи боги своей палицей и пробили землю, изъяв оттуда живительную влагу. Я медленно опустил его в воду. Он больше не ревел, как прежде; прохлада воды успокоила его боль, а каменистая канавка воды окрасилась алым цветом, и поток, что стекал вниз, уносил ее вглубь леса, питая корни величественных деревьев, которые будто бы притихли в этот момент, прислушиваясь к нам. Я еще раз взглянул на животное – его глаза застыли, покрывшись холодной пеленой смерти. Что-то сжало меня, как невидимая боль от поражения копьем, а застывшая на моем теле кровь, потрескавшись, давила меня все сильнее.
Долгие ночи напролет я не спал и бродил по лесу. Мои мысли превратились в вереницу нескончаемых вариаций событий и воспоминаний. Я почти не ел, обходясь лишь несколькими глотками воды из источника. Я был как в прострации, я потерял реальность, и мне казалось, что этого мира вовсе нет и быть не могло. Лежа под кронами деревьев, я чувствовал, как каждая травинка касается моего тела; ручей, что шел от источника, огибал меня, как река обтекает гору. Я умывал свое лицо, и отражение менялось: волосы на моем лице стали реже, контуры лица преобразились, стали более отчетливо видны. Снова набрав в ладони воды, я увидел окровавленное лицо человека, что смотрел на меня.
– О боги, кто ты?
Отпрянув, обуянный страхом, назад, я упал, споткнувшись о ветку. А когда снова открыл глаза, передо мной было закручивающееся свечение, что шло от окаменевшего дерева. Эта энергия втягивала в себя тьму
