Тогда он соединил от наслаждения тем дуновением[49]
Молитву за стражника с восхвалением Истинного.
Мол, своим побегом я нанес ущерб стражнику,
Осыпь его серебром и золотом двадцатикратно!
Освободи его от несения стражи,
Сделай его таким же довольным, как я![50]
Даруй ему счастье в этом мире и в том,
Избавь его от дела стражника и собачьей натуры,
Хотя нрав того охранника таков, о Боже,
Что он всегда желает людям зла.
60 Если приходит весть, что шах наложил взыскание
На мусульман, он веселится и радуется.
А если доходит весть, что шах смилостивился,
Снял его с мусульман по своей щедрости,
Душа его от этого наполняется скорбью.
Сотни таких горестей у охранника!
Он (юноша) молился за охранника потому,
Что из-за охранника ему выпало такое утешение.
Для всех – отрава, а для него был бальзамом,
Тот охранник был для того жаждущего [причиной] соединения.
65 Так что в мире нет абсолютного зла,
Зло относительно, узнай и об этом![51]
Не бывает на свете такого яда или сахара,
Что не станет для одного – ногой, для другого – путами[52].
Для одного – нога, для другого – путы на ноге,
Для одного – яд, а для другого – словно сахар.
Для змеи змеиный яд – это жизнь,
А по отношению к человеку он – смерть!
Для водяных созданий море подобно саду,
Для наземных созданий оно – смерть и боль.
70 Точно так же, о сведущий муж, перечисли
[Примеры] такого отношения, от одного до тысячи![53]
Зайд по отношению к одному является шайтаном[54],
По отношению к кому-то другому он – султан, [оказывающий ему
покровительство].
Этот скажет: «Зайд – возвышенный праведник!»,
А тот скажет: «Зайд – неверный, заслуживающий смерти!»[55]
Зайд – одна [и та же] самость, но для этого [человека] он – щит[56],
А для того сплошь тягость и вред.
Если хочешь, чтобы для тебя он был сладостью,
То смотри на него глазами влюбленных в него[57].
75 Не смотри своими глазами на того прекрасного[58],
Глазами ищущих смотри на искомое!
Отврати свои глаза от того прекрасноглазого,
Одолжи глаза у влюбленных в него![59]
И даже у него одолжи глаза и взгляд,
Затем его глазами смотри на его лик[60],
Дабы ты был защищен от пресыщения и скуки —
Вот для чего Всемогущий рек: «Был
Дуновение (
Ночные стражники, следящие за порядком в городе, при исполнении обязанностей прибегают к насилию, грубости и жестокости. Юноша молился о том, чтобы Бог избавил стражника от работы, связанной с насилием.
В б. 66–73 Руми затрагивает одну из базовых проблем мусульманской философии (как
Смысл: каждое явление в этом мире на одном основании считается добром, а на другом – злом, для одного человека оно целительно, как сахар, и есть причина его движения вперед, а для другого оно губительно и препятствует достижению цели (Замани).
Смысл: теперь ты сам можешь привести примеры «относительности» определения любого человека.
Имя Зайд традиционно использовалось арабскими грамматистами в примерах на то или иное правило.
Неверный (گبر) – гебр, зороастриец; в поэзии, в частности во многих контекстах «Маснави», употребляется расширительно, в значении «немусульманин, нечестивец» (см., например, б. 338, 2739 и 3980 первого дафтара [Маснави 2007, с. 44, 193 и 270]).
Щит – جُنان, возможно чтение جِنان
Намек на предание о том, как халифу рассказали историю про Маджнуна, одержимого любовью к Лайли. Он велел привести Маджнуна, тот рассказал о красоте возлюбленной, и халиф приказал разыскать ее. Увидев девушку, халиф решил, что она не краше любой из его наложниц. Тогда Маджнун воскликнул: «На красоту Лайли нужно смотреть глазами Маджнуна»; в таком виде сюжет позднее изложен в «Гулистане» [Са‘ди 1959, с. 162–163], в «Маснави» сама Лайли отвечает халифу: «Помолчи, ведь ты не Маджнун»; см.: М1: 407–408 [Маснави 2007, с. 49].
Прекрасный (خوب) – мы переводим в мужском роде, условившись, что подразумеваемый референт – «Возлюбленный Друг», но равно допустим и перевод с использованием женского рода (Возлюбленная).
Прекрасноглазый – خوش چشم, букв. «с хорошими глазами»; ср. М3: 2515, где этот же композит обозначает «прозорливого», «наделенного внутренним зрением» искателя истины.
Т. е. следует заменить свой взор взором Возлюбленного; см. сходное утверждение в М1: 921–922 [Маснави 2007, с. 80]. По мнению Замани, б. 77–80 касаются проблемы «растворения» (فناء) поклоняющегося (عبد) в Поклоняемом (معبود) и истинного познания Бога.
