Не хочу знать, что там тебе еще о той аварии рассказали.
– А я про нее говорить и не собирался.– с таким же недовольством ответил на это Стормайер-старший. Он уже начал понемногу жалеть, что решился этот на разговор с сыном.
– А про что тогда?
Эдвин во второй раз шумно вздохнул и, разочарованно закатив глаза, сложил руки на груди.
Виллем вкратце поведал о необычной красной птице, увиденной им сегодня в роще на склоне горы. Сын выслушал его с плохо скрываемым негодованием, и под конец даже нервно рассмеялся, огорченно покачав головой.
– Ну, ты даешь, пап!– воскликнул Эдвин, отойдя от аквариума и устало опустившись на край кровати.– Теперь ты еще и птиц сюда приплел! А завтра что будет? Ты посмотришь на небо и, увидев облако необычной формы, решишь, что и это неспроста? Так?
– Не так!– угрюмо пробурчал Виллем.– Не делай из меня старого маразматика!
– Да я и не собирался. Ты сам так себя ведешь. Будто в детство впал.– Эдвин посмотрел на отца с укоризной.– То у тебя дела таинственные происходят. То животные замирают без причины. Чудеса, одним словом.
Он замолк на несколько секунд, с хмурым выражением лица отвернувшись к окну. Быстро поразмыслив над чем-то, мужчина неожиданно выпучил глаза и, подняв указательный палец, начал трясти им в воздухе.
– Слушая, а я понял, что происходит.– Эдвин посмотрел на своего отца так, словно разгадал очень сложную загадку.– Тебе, пап, просто жизнь такая надоела. Спокойная, размеренная, в достатке. Захотелось стать свидетелем чего-то необычного. Вот ты и начал по любому пустяку беспокоится, что-то там себе выдумывать, искать потаенный смысл. Запомни, пап, ничего особенного в том, что ты мне рассказал, нет. Птица замерла? Так это поведение у нее такое. Ты же не специалист, не орнитолог там какой-нибудь, чтоб точно знать, как эти создания себя ведут. С произошедшей аварией не все ясно? Так такое тоже случается. Бывает, что не все ясно с первого взгляда. Что надо копнуть поглубже, посмотреть на все внимательнее…
– Да, да, да. И облака тоже случайно свою форму приобретают.– теряющий самообладание Виллем прервал речь сына.– Я не дурак, сынок! Я многое знаю и понимаю! Но ты, будто меня слушать не хочешь. Будто я всегда говорю какую-то ерунду, а ты наоборот, прямо самый светлый ум на всем архипелаге! Я твой отец, Эд. И ты можешь и должен меня хотя бы иногда слушать! Слушать и понимать, что я тебе пытаюсь сказать! Мне ведь больше не к кому обратиться. Ты мой самый близкий человек.– Стормайер замолчал и, тяжело вздыхая, медленным шагом направился к выходу.
– Я тебя слушаю, пап.– услышал он за спиной тихий голос Эдвина.– Только и делаю, что слушаю тебя последнее время. Но ты себя сам хоть раз слушать пытался?
Последние слова, сказанные сыном, переполнили чашу терпения. Гневно зарычав и метнув через плечо яростный взгляд, Виллем выскочил из комнаты, напоследок со всей силы хлопнув дверью.
Глава 4. ПРЫГАЮЩИЙ ДОМ.
Все следующее утро Стормайер ходил хмурый, будто грозовая
