отправился в башню Знамений, в которой на посту стояли красные доспехи.
Он боялся, что в классе его встретят такие же голые стены и стужа, как и во дворе замка, однако внутри его ждал приятный сюрприз. Вдоль стен стояло множество этажерок и шкафов, битком набитых всякой всячиной так, что закрыть их дверцы уже не представлялось возможным. Ещё тут было много растений в горшках: плющ, папоротники и много другой зелени, а также приборы – измерители израсходованной магии (Чарли догадался, что это такое). Магия заставляла растения расти, и вся эта зелень являлась хорошим средством для измерения количества потраченной магии. Однако все растения были довольно рахитичными, а некоторые и вовсе засыхали. Плохой признак: выходит, в этом месте магия практически не тратится. В углу класса лежали сваленные в кучу мётлы – все они были в плохом состоянии и вряд ли смогли бы взлететь. Наверное, ими не пользовались уже много лет. На одной из этажерок стояли рядком какие-то пузырьки, булькающие так, словно у них было несварение желудка. Время от времени то один, то другой флакон, слегка приподнимая пробку, выпускал из себя газы. По комнате летало несколько разорванных книг. Вдруг на одну из них откуда-то из-под потолка спикировал огромный чёрный зонт и безжалостно сожрал бедняжку.
– Этот зонт уже был здесь перед тем, как я убежала, – прошептала Мангустина. – Это так угнетает!
– И всё же, – так же шёпотом ответил Чарли, не желая дать себя испугать, – не могу поверить, что у нас будет урок магии. Фантастика!
Мангустина явно хотела что-то возразить, но, взглянув на восторженное лицо Чарли, передумала.
– Да, конечно, нам дают уроки магии, – пробормотала она.
Они хотели сесть, но их стулья тут же отскочили в сторону. У Чарли округлились глаза: он готов был поклясться, что видел, как мебель перебирает ножками.
– Ах да, – устало подтвердила Мангустина. – Здешние стулья очень плохо воспитаны, именно поэтому их сюда и отправили.
Не только они испытывали трудности, пытаясь сесть. В классе начались настоящие скачки. За несколько секунд стулья буквально пришли в неистовство: наскакивали на подростков, запрыгивали на столы, вставали друг на друга, складываясь в штабеля, и требовалось несколько человек, чтобы оторвать взбесившиеся предметы мебели друг от друга. Успокаивались они, лишь когда кто-то всё же умудрялся опустить на сиденье пятую точку. Похоже, основная масса воспитанников Святых Розог имела изрядный опыт в деле укрощения стульев, поэтому проблема решилась минут за десять. Не повезло только Чарли: стул, за которым он гнался, сильно пнул его в голень. В конце концов он поймал беглеца за спинку и быстро поставил возле стола. Затем, сердясь на себя за вынужденную грубость, ласково похлопал стул по сиденью и сел, приговаривая: «Ну-ну, я не хочу причинять тебе боль. Ты очень красивый стул». Стул слегка задрожал под весом Чарли, но потом затих – вероятно, успокоился.
– Конечно же, это сделано специально, – объяснила Мангустина. – Как сам понимаешь, если кто-то из нас
