мира, а в первую очередь – против жены: «Была Варька, а стала Барбара, кукла Барби!».
Мама Зита рьяно защищала Варвару: «Не твоей бы, Стасик, тёлке мычать! Если мужик бабу упустил, то флаг ему в причинное место! От нормальных мужиков бабы на край света не едут, чтоб им и себя прокормить, и мужиков этих самых одеть-обуть!».
– Да?! – взрывался оскорблённый по самое причинное место Стас. – А кто говорил: «Ехай, Варя?! Ты или я?!».
– А что делать было? – бросалась в наступление мама Зита. – Вы ж не кормильцы, что ты, что Ксарка! Декоративные украшения у нас на шеях! Не одни вы такие, не переживай! Всё ваше поколение!
Стас хлопал за собой дверью комнаты, и минуту спустя мама Зита уже скреблась в эту дверь.
– Стаська! – окликала она и весело, и просительно. – Ну, погорячилась я! Ну, бывает!
И появлялась в дверном проёме с двумя фужерами каберне в руках: «Мир? Ты ж меня знаешь, Стаська, я такое могу ляпнуть, чего и не думаю! А ты Варьку не суди, не ревнуй, она молодая, а ты и сам не святой. Ничего! Будет и на твоей улице праздник».
О своих праздниках – ярких и коротких – Стас маму Зиту в известность не ставил, а пассиям не оставлял своих координат – ничего, кроме номера мобильного телефона.
– Девушки все хорошие, пока не начинают качать права! – со знанием дела говорил он Ксаверию.
С девушками из Солнцедара все заранее было ясно: разлука с ними ожидалась безболезненная и скорая.
Предводимые Златой, друзья попетляли по царству садов и хижин, пока тропа не вывела их к калитке в зарослях ажины. Калитка, как и ограда, была когда-то зелёной, но теперь стала серой и покосилась.
– Не жалует ваш приятель своё натуральное хозяйство! – отметил Ксаверий, высвобождая волосы из ежевичных колючек.
– Он с улицы и чинит, и красит! – хихикнула Злата. – Где видно. А на задах у них джунгли.
– Ежевика – та же изгородь, чего зря напрягаться! – одобрил поведение хозяина Стас и полуобернулся к Ксаверию. – Тебе помочь, жертва урбанизации?
– Уж как-нибудь сам!
– Косы бы заплёл. Как пристало древним предкам, под которых ты себя чистишь!
Злата засмеялась, и Стас тут же заступился за друга: «Молодцу всё к лицу! А Сказочник у нас молоток! Ой, какой он Сказочник! Зашибись!».
– Он и правда сказки пишет? – заинтересовалась Злата.
– Он их не пишет, – растолковал Стас. – Он тяготеет к устному творчеству. Вы в этом сами убедитесь, если на фазенде завалялся лишний бочонок рома.
– Ром не гоним! – парировала Злата. – А сухонькое найдется. Или на сухоньком его вдохновение не работает?
– Ещё как работает! – заверил Чапан. – И на сухоньком, и на курке, и на яйках, и на помидорках! Оно у него вообще не ленивое. Поэтому мы здесь!
По доскам, проложенным меж картофельными и помидорными кустами, они пересекли огород и упёрлись в мазанку, притаившуюся
