рюмка, сигарета. После кассы с зарплатой все то же самое в обратном порядке.
Веня Пунь красочно изобразит в виде миниатюр ряд бородатых анекдотов. Дядя Слава ретируется по-английски, страшась сорвать кодировку. Стасик Беломор напьется. Вопреки композиции рассказа, я обязан уделить Стасику больше внимания…
Мой гитарист – человек угрюмый и выпивающий, как все без исключения непризнанные гении. Вокруг него всегда ведутся одни и те же разговоры: Пэт Метени, Джимми Пейдж, Карлос Сантана и «как все несправедливо в этой жизни». Щедро подсолив факты чьей-нибудь биографии художественным вымыслом, Беломор выделит себя.
А играет Стасик действительно прекрасно. Он – сочетание феноменальной мышечной памяти и композиторского таланта. Стоит Стасику вырвать из любого контекста музыкальную фразу, она возводится в ранг авторского шедевра.
Талант, дерзкая прямота и алкоголизм не совместимы. И Стасик вредил сам себе. К тому же, отдельных трудов мне стоило пресекать таблетки в его карманах, происхождение которых не известно медицине. Их действие – ускоренная моторика рук, блеск в глазах, нервные тики. Побочный эффект – фальшивая общительность и, соответственно, нелепые знакомства…
Так за нашим столиком образовался приторный грушеобразный тип в дорогом пуховике. Заговорил с Беломором:
– Меня зовут Геннадий. У меня для вас оффер.
– Незнакомые наркотики не употребляем…
– Это значит – предложение, – растерялся тип.
– Халтура? – хрипло оживился Беломор. – Я вас внимательно…
– Сам я из Москвы. Мой местный друг – меломан. Празднует день рождения предприятия. Хочу подарить ему вас.
– Подробнее?..
Геннадий расправил плечи:
– Так и слышу: «Группа „LastРаунд“. Сегодня только для „ДонХимчистки“».
Стасик снова поник.
– Мы не играем корпоративы, – говорит. – Никакой попсы. У нас строго свой материал.
– И прекрасно, – заверил Геннадий. – Предоплата в размере десяти штук русских рупий. Всего по десять каждому. Сопутствующие траты отдельно, разумеется.
– Чирик на рыло? – уточнил гитарист. – Согласны!
Из ниоткуда образовался алкоголь всех ценовых категорий. К тому же, в радиусе четырех метров фигурировала плитка гашиша размером с томик «Страха и ненависти в Лас-Вегасе». Становилось тревожно…
Рядом присела Вика. Приняла немного растерянный вид.
– Ты задумывался о том, – говорит, – что женщины правят мужчинами, становясь перед ними на колени?
Я задумался: «Какую глупость она еще скажет?»
– Не понял, – соврал я.
– Дурачок, – улыбается Вика.
– Есть конечно, одна догадка…
И вот, венец уходящего дня – эротическое приключение в тесной кабинке туалета. Что-то вроде бесплатного приза за факт участия в конкурсе пороков.
Придерживая
