на низшее существо?
В подобной ситуации оставалось лишь одно. Совершить поступок, способный донельзя взбесить тех, кто причисляет себя к элите и считает, что в их жилах вместо красной кровушки текут золото да серебро. Я бросил на блюстительницу взгляд, каким удостаивают не воинов церкви, а деревенских девчонок, с которыми позволительно встречаться под луной.
– Господи, похоже, я благословен, коль мной интересуется дева неземной красоты.
– Если желаешь насладиться неземной красотой, взгляни в зеркало, – поморщилась блюстительница. – Ты достаточно смазлив, чтобы смотреться в него день и ночь.
Я не позволил ее едким словам стереть улыбку с моего лица. Лицедействовать так лицедействовать.
– А если я найду зеркало, в отражении которого мы поместимся вдвоем? О, это будет непревзойденная картина…
Блюстительница помолчала, затем назидательно подняла вверх жесткий, словно штырь, палец. Ткнула в висящий на груди металлический кружок с острыми выступами – нечто наподобие солнца с огненными лучами.
– Знаешь, что это? – сузила она глаза.
– Знаю.
Блюстительница коротко кивнула:
– Я удостоена железного знака самого понтифика и дарованного им меча. – Она указала глазами на зачехленный клинок и добавила, приложив два пальца к металлическому кружку: – Я уполномочена говорить от имени самого Солюса. Внимай тому, что слышишь. Ты обязан обращаться ко мне с должным почтением и отвечать на любые вопросы. Сьета.
Склонив голову, я не изменил позы. Стоит двинуться – и плащ соскользнет с плеча полуприкрытой им Элойн. Попытаешься вновь оградить ее от пристального взора – лишь возбудишь лишние подозрения.
– Ты не из наших мест. Не из Этайнии.
Я покачал головой.
Блюстительница застыла на месте, не сводя с меня глаз:
– Ах, рассказчик…
– Сказитель, – твердо ответил я, дав понять, что перед ней лучший из лучших.
Не для того я годами зарабатывал свою славу, чтобы меня смешивали с племенем бродячих сказочников.
Мое ремесло – моя кровь, дар моего народа. Я заслужил право быть первым среди равных.
Слегка расслабившись, блюстительница фыркнула и сделала шаг в сторону, пытаясь сунуть нос под мой плащ.
– Кто с тобой?
– Моя спутница. Она устала и проголодалась. Тяжелый путь без еды и воды. Она заслужила право на вечернюю трапезу в тишине и покое. – В моем голосе зазвучал металл, глаза блеснули вороненой сталью.
Блюстительница облизала губы. Явно не привыкла к подобной независимости, и мои смелые слова задели ее за живое.
Я готов был поспорить на бронзовую септу, что дурная слава ее касты и высокий ранг никому иному не позволили бы даже пробормотать под нос тихое проклятие.
Она совершила привычное движение, и меч мягко вышел из ножен, заиграв в свете свечей серебристым блеском. Узкое и острое лезвие напоминало невероятно длинную травинку.
