на тех, кто действительно старается для них и день. Ну, и чтобы знали, на чьей я стороне.
Растерянные стражники мельтешили вокруг меня, цепи упали на землю, и тяжёлый гул, словно звон большого колокола, разлетелся по площади. Запястья заболели, теперь я мог двигаться свободно, магическая энергия вновь наполнила тело, я сделал шаг вперёд.
Толпа ликовала, некоторые смеялись, слышался даже плач, кто-то протягивал ко мне руки, но не решался и коснуться. Не входило в мои планы становиться святым, но что поделать – судьба.
Ну где же там Архиведий, разве он не должен констатировать, что огонь не коснулся плоти праведника? Должен-то он был, но что-то молчал. Я огляделся, он стоял за кафедрой, вдруг боковое зрение резанула слабая вспышка света со стороны кареты. Ну теперь уж я точно знаю, кто приехал вместе с Архиведием и чуть всё не испортил помилованием. Ну что ж, умение вовремя уйти – это вообще сильная семейная черта.
Мне и самому пора уходить, потерял кучу времени на это представление. Стражники расступаются, я иду в народ.
– Ах, как я за вас боялась! – послышался рядом схлип. Хм, всё-таки это не Лирита, но голос знакомый. Ох уж эти дамы! Я ничего не слышал!
Ночным зрением я просматривал толпу – мерзавцу, лжецу и убийце не скрыться. Как я и думал, Ранир улепётывал, активно расталкивая мирных подданных.
– Держите нечистого! – закричал я, безошибочно указав на него.
Толпа дёрнулась, люди кинулись в указанном направлении, вот только не были уверены, кого ловить, так что мимоходом по башке получили все, кто собирался уходить. А нечего удаляться раньше святых!
Я подошёл к Раниру, которого уже колотила дрожь.
– Опять убежишь? Забыл, чем это в прошлый раз закончилось? – сказал я.
Но парень подозрительно оглядывался, так что я поспешил ухватить его за ворот и потащил за собой.
Хорошо, что у него хватило ума не орать и не брыкаться.
– Коня мне! – скомандовал я.
Для святого что угодно! Мне привели коня, даже с седлом, что радовало. Я кинул Ранира поперёк седла, на всякий случай парализовал, потом влез сам. Настало время для прощальной речи святого:
– Люди! Берегите себя и ступайте по домам! – по моему, вполне достаточно.
Я пришпорил коня, через пару переулков задал ему ускорения и сделался невидимым.
Ранир не мог ни двинуться, ни повернуться, да если бы и мог, вряд ли запомнил бы дорогу при такой скачке.
Через полчаса я уже швырнул его на пол одной из лабораторных комнат своего особняка.
– О баронет, у меня к вам много вопросов! Но… – я не сдержал зевок. – Я слишком устал. Поэтому спите, а утром поговорим! – с этими словами я плеснул на него снотворное зелье и снял "Паралич". – Кровати вы не заслужили.
На всякий случай запер дверь и приставил рогатую тварь сторожить, а то этот Ранир, по-моему, не так прост, как кажется.
Я поднялся на самый верх, на чердак особняка. Мне хотелось рассказать ей, что сегодня случилось.
При входе в помещение сердце, как всегда,
